Савелий Мительман - страница 17
Так что, явившись на беляевский пустырь со своими опусами, я был уже закалённым бойцом нонконформизма. Впрочем, тогда этот термин был не в ходу, больше говорили о другом, альтернативном искусстве, и вся эта акция больше походила на мирную демонстрацию этого самого «другого искусства».
Что было потом, всем известно.
Груды привезённого чернозёма вперемежку с саженцами и полотнами подгребались бульдозерами и забрасывались на самосвалы, а поливальные машины охлаждали возникавшие конфликты и страсти. Вовремя сориентировавшись и перевязав своё достояние, из участника этого абсурдистского спектакля я превратился в наблюдателя и присоединился к группе иностранцев, пытавшихся зафиксировать эту необычную акцию.
Но и это им не позволили.
Бравые молодцы в штатском отбирали фотоаппараты, изымали плёнки. Одному заартачившемуся немцу досталось тяжёлой камерой по голове, после чего его запихнули в собственную машину и дали газу.
Очень скоро власти поняли свою ошибку, и движение нонконформизма было легализовано в рамках Объединённого комитета художников-графиков. Андеграунд поднялся на несколько ступенек к свету и людям, а место действия (подвальчик на Малой Грузинской) подобно театру на Таганке стало одним из самых притягательных мест для москвичей, пожелавших взглянуть на неофициальную, «бункерную живопись».
Таким образом была восстановлена связь времён, прерванная в начале 30-х годов волевым указом Софьи Васильевны. В этих маленьких залах можно было увидеть всё, что угодно. Но не было там трудовых будней советского народа, его славных праздников и казённого патриотизма.
Неземная музыка и небесная аура сопровождали зрителей на лучших экспозициях, и казалось, что реальный мир не только далеко отступает от этого места, но и значительно уступает в изобразительной силе многим полотнам в этом кладезе сакрализации духа. Эзотерическая направленность в религиозном преломлении определяла основную тенденцию этой новой эстетической программы с привлечением всего арсенала выразительных средств, накопленных живописью ХХ века.
Ценитель (портрет урядника Туманова), 1989, холст, масло, 38х46 см.
Так продолжалось до новых времён, когда долгожданная свобода, за которую многие диссиденты поплатились здоровьем и жизнью, была милостиво спущена сверху. И с этого момента «андеграунд», потеряв свой статус и значение, выбрался на поверхность и стал заполнять свободные стены и площадки. Художники вышли на улицу. «Авангардный шквал», прокатившийся по выставочным залам столицы, выявил то, что клубилось вокруг основной «тусовки». Как это обычно бывает, анархия и вседозволенность плюс сексуальная революция породили специфическое дурновкусие и пошлость. Большие мастера ушли в тень, либо группировались вокруг частных галерей. Коммерциализация искусства затронула значительную часть живописцев и постепенно выставочные залы стали заполняться салонными картинками, имитирующими различные стили позапрошлого века и прежде всего самый изысканный – стиль модерн.
Возвращаясь к проблеме нонконформизма, следует сказать, что это прежде всего – личностное качество художника, вопрос его мировоззрения и творческой независимости. Так было всегда, не только в ХХ веке. Величайшим нонконформистом был Питер Брейгель Старший, удивлявший своих современников и потомков независимостью ума, личностным прочтением и оригинальностью трактовок общечеловеческих легенд и мифов.
И ещё одно важное обстоятельство, имеющее прямое отношение к проблеме нонконформизма.
Полвека назад живопись, как художественная дисциплина, как стиль в своей пластической основе, завершила свой цикл развития вместе с последними всплесками абстракционизма. После чего начался непосредственно концептуальный период развития последовательного контрискусства.
Рождение самого стиля концептуализма в конце 60-х годов было не случайным вывертом одичавшего западного ума, а естественным продолжением и разновидностью позднемодернистской философии. В данном случае в основе этой очередной «новой волны» лежал миф о всевластии средств массовой информации и прежде всего – электронных СМИ. И ведь всё это происходило под знаменем нонконформизма.