Сайентология: Новый взгляд на Жизнь - страница 14

Доброта и любовь ребенка сохраняется только до тех пор, пока он может проявлять свое самоопределение. Вы нарушаете это, и в какой-то степени вы разрушаете его жизнь.

Существуют только две причины, почему право ребенка решать самостоятельно может быть нарушено — это хрупкость и опасность его окружения и вы. Так как вы причиняете ему то, что когда-то было сделано вам, и неважно что вы об этом думаете.

Если вы даете что-то ребенку, то это уже его. Это больше не ваше. Одежда, игрушки, помещения, которые были отданы ему, должны оставаться под его исключительным контролем. Вот он рвет рубашку, ломает кроватку, разбивает паровоз. Это не ваше дело. Как бы вам понравилось, если бы кто-то подарил вам рождественский подарок и после этого каждый день твердил, что вам с этим делать, и даже наказывал за то, что вам не удалось сохранить его так, как хотелось этому дарителю. Уж вы бы задали ему вместе с его подарком. Это уж точно. И ребенок треплет вам нервы, когда вы с ним так поступаете. Это месть. Он плачет. Он надоедает вам. Он ломает ваши вещи. Он «нечаянно» проливает свое молоко. И он портит имущество, нарочно, так как именно об этом его так часто предупреждали. Почему? Потому что он борется за свое самоопределение, за свои права владеть и создавать чувство собственного достоинства в своем окружении. Эта «собственность» — еще один канал, который может быть использован для управления им. Поэтому ребенку приходится бороться с собственностью и управляющим.

В воспитании вашего ребенка вы должны избегать «дрессировать» его как социальное животное. По началу ваш ребенок даже более дружелюбен и благороден чем вы. В сравнительно короткий промежуток времени он может взбунтоваться, если обращаться с ним с помощью силы. Этот бунт может вырасти до такой степени, что мы получим совершенно неуправляемого ребенка. Он станет шумным, невнимательным, небрежным с вещами, грязным, короче, чем-нибудь вас достанет. Дрессируйте, контролируйте его — и вы потеряете его любовь. Вы потеряете ребенка навсегда, потому что стремитесь управлять и владеть.

Позвольте ребенку забраться к вам на колени. Он будет сидеть там довольный. Теперь обхватите его и удерживайте, чтобы он сидел на коленях. Сделайте это, даже если он не пытается слезть. Внезапно он начнет извиваться. Он попытается вырваться. Он разозлится. Он заплачет. А теперь вспомните, он ведь был счастлив, прежде чем вы стали удерживать его. Вам действительно стоит провести такой эксперимент.

Ваши усилия формировать, дрессировать, контролировать вашего ребенка обычно действуют на него точно также, как попытка удерживать на коленях.

Конечно, вам придется трудно, если вашего ребенка уже дрессировали, контролировали, помыкали им, отрицали его право на собственность. Вы меняете тактику на полпути. Вы пытаетесь вернуть ему свободу. А он уже настолько не доверяет вам, что ему будет очень трудно приспособиться. Переходный период будет ужасным. Но в конце него у вас появится послушный, хорошо воспитанный, общительный ребенок, заботящийся о вас, и что очень важно, ребенок, который вас любит.

Ребенок, находящийся под принуждением, опекой, управлением и контролем, находится в очень тревожных условиях. Без родителей он не сможет выжить. Они означают еду, одежду, кров, привязанность. А это значит, что он хочет быть рядом с ними. Он, естественно, хочет любить их, будучи их ребенком.

Но с другой стороны, его родители не способствуют его выживанию. Все его существование и жизнь зависят от его права принимать самостоятельные решения о своих передвижениях, имуществе, теле. Родители же стремятся помешать этому из-за ошибочной идеи, что ребенок — это идиот, который ничему не научиться без «контроля». Поэтому он должен сбегать, сопротивляться, надоедать и изматывать врага.

Он в тревоге. «Я нежно их люблю. Я также нуждаюсь в них. Но они означают ограничение моих способностей, моего разума, моей будущей жизни. Что мне делать с моими родителями? Я не могу жить с ними. Я не могу жить без них. Боже мой! Боже мой!» И он сидит там в своих штанишках, прокручивая эту проблему в своей голове. Эта проблема, эта тревога будет с ним лет до восемнадцати. И это почти разрушит его жизнь.