Саймон Холодное Сердце - страница 37

— Нет, но любезность обычно ничего не значит. Интересно, как много людей называют меня другом, я же зову друзьями очень немногих.

— Надеюсь, я заслуживаю зваться твоим другом? — спросил Гранмер.

— О, да, — ответил Саймон. — Вы и мой единокровный брат Джеффри Мэлвэллет, и милорд Монтлис, Алан тоже, я полагаю, — мне друзья. Вот только Алан предпочел бы скорее быть моим рабом.

— Немного у тебя друзей, — подытожил Гранмер.

— Нет, потому что мне удалось найти немного людей, которых я очень хотел бы называть друзьями.

— Мой кузен в числе этих немногих. А между тем мало найдется людей, которые избрали бы его своим другом.

— Милорд Фалк и я уже три года и даже больше поддерживаем довольно дружеские отношения друг с другом. Если бы между нами не было дружбы, мы бы не сделали того, что сделали.

— В самом деле, я и не подумал об этом, — сказал Гранмер и засмеялся. — Интересно, что скажет Фалк по поводу твоего внезапного превращения в лорда Бьювэллета?

— Он многое мог бы сказать, — уверенно ответил Саймон. — Он знает, что я иду своим собственным путем.

— Пресвятая Богородица, что еще ты должен завоевать?

— О, нет, — сказал Саймон. — Мы хорошо понимаем друг друга.

— В самом деле? Два сапога — пара, ты и Фалк, — Гранмер опять прыснул. — Хотел бы я увидеть вас вместе!

— За чем же дело стало? — удивился Саймон. — Поезжайте со мной в Монтлис и навестите милорда.

Еще больше удивился Гранмер, так удивился, что даже веселость его вдруг улеглась, и он стал серьезным.

— Мой Бог, кажется я так и сделаю! — воскликнул он. — Семь лет прошло с тех пор, как мои глаза в последний раз видели Фалка. Давайте поскачем в Монтлис вместе, лорд Бьювэллет.

Неделю спустя Карл Гранмер и Саймон Бьювэллет появились и Монтлисе, верхом на лошадях и в сопровождении своих сквайров. Они не спеша ехали в сторону замка и впереди них незримо летела молва, что вернулся сэр Саймон. Вдоль всей дороги через Монтлис к замку из домов выходили люди приветствовать его, а женщины делали робкий реверанс. Саймон в ответ коротко кивал и время от времени окликал кого-нибудь из мужчин по имени и расспрашивал о житье-бытье.

— О, да тебя здесь любят! — воскликнул Гранмер. — Что побуждает этих людей так сердечно приветствовать тебя?

— Я знаю их, а они знают меня. Некоторые вместе со мной участвовали в сражении под Шрюсбери. Это сближает.

У подъемного моста несколько полусонных стражников оживились при виде путников и отдали Саймону честь. У ворот замка Саймон и Гранмер спешились. Увидавший их первым слуга тут же оповестил об этом всех вокруг. Явился Алан, а следом за ним спешил, прихрамывая, Фалк.

— Саймон, хвала Господу, ты жив и невредим! Мы просто не знали, что и думать! Ей-богу, ты еще больше вырос! — приветствовал Саймона порывистый Алан.

Увидев, однако, что к Саймону шагнул навстречу Фалк, Алан скромно отступил в тень. Фалк был громогласен.

— Саймон, дружище, — гремел он. — Ну ты и мошенник, негодник ты и пройдоха! Как ты посмел так долго где-то пропадать? Совсем забыл обо мне, бродяга! Слава Богу, что с тобой не случилось ничего худого! Пресвятая Богородица, как я боялся, что тебя неровен час прихлопнут, приняв за какого-нибудь сумасшедшего плута! А ведь мне бы следовало знать, что ты обязательно вернешься, чтобы и впредь приводить меня в бешенство, за что покорно благодарю тебя. Ах, дерзкий ты дерзкий, нет на тебя управы! И никто ни разу не попытался сломать тебе шею?

Вдруг как-то разом резервы красноречия Фалка иссякли. Он отбросил прочь свою клюку и заключил Саймона в широченные объятия, целуя его в обе щеки.

— Ах, ты, упрямец! Я уже собирался ехать за тобой. Но нет! Ты снова здесь, невредимый, ни единый волос не упал с твоей головы, и ты так же невозмутим, как всегда. А мы здесь неплохо справились без тебя, хозяин ты наш строгий! Не думай, что нам тебя не хватало, тщеславный мальчишка. Ах, Саймон, Саймон, позволь я пожму твою руку.

И вслед за тем Фалк взял обе руки Саймона в свои и сжал их так, словно не хотел больше никогда отпускать.

Саймону было немного не по себе от такой бурной встречи, и голос его звучал глуховато, когда он заговорил, отвечая Фалку: