Саймон Холодное Сердце - страница 51
Брат, я пишу тебе, чтобы убедить тебя, что ты должен прибыть сюда со всеми своими силами, какие только можешь собрать, на соединение с войском принца. Предстоит подавить мятеж самого непокорного бунтовщика Оуэна Глендовера, чьи сторонники кишат в этих злополучных местах. Вопреки оптимистическим заявлениям Совета Его Величества, сделанным в августе и гласившим, что в распоряжении Его Величества достаточно людей и провианта, чтобы смело выступить против мятежников, почти никто не выставил никаких сил, и в тот день, когда я пишу тебе, численность нашего войска ненамного превышает 100 человек, вооруженных мечами и копьями, и 240 лучников. Теперь, когда ты сам себе хозяин, захочешь ли ты снова прийти сражаться на моей стороне, как ты когда-то обещал? Здесь, в Уэльсе, положение очень серьезное, и ты должен знать, что в декабре прошлого года пал Кардифф, а также Харлеч и Ллампадарн, наши крепости, на которые мы возлагали самые большие надежды. Необходимо упредить мятежника Оуэна, который раньше ничем не блистал, не дать ему собраться с силами, и — если мы действительно хотим победить его — нам надо выступить против него, как только наступит весна. А весной, если ты придешь, мой брат, я могу обещать тебе баталию не хуже, чем под Шрюсбери, где ты так славно показал себя.
Шлю тебе свои наилучшие пожелания.
Джеффри Мэлвэллет
Писано в Шрюсбери».
Саймон медленно сложил лист пергамента.
— Ты выступишь? — спросил Мэлвэллет-старший.
Саймон задумчиво смотрел в окно на мирные поля. Потом устремил взгляд на отца и улыбнулся.
— Скорее всего — да, милорд, — сказал он.
На следующий день Саймон верхом отправился в Монтлис обсудить свое решение с Фалком. К великому удивлению милорда Алан сразу же пришел в неистовый восторг.
— Если ты пойдешь, Саймон, то и я тоже! — воскликнул он. — Я слишком долго нежился в четырех стенах. Сам поведу наших людей в Уэльс, я тоже хочу попытать счастья в битве!
— Немного в ней радости, скажу я тебе, — насмешливо заметил Фалк, когда сын его слегка успокоился.
Алан резко повернулся к нему:
— Если вы скажете мне «нет», милорд, я пойду с войском Саймона. Один!
— Не горячись, — хмыкнул Фалк. — Если тебе так хочется — иди. Когда думаешь выступить, Саймон?
— В следующем месяце, милорд, ближе к концу, так что в Уэльс я приду в марте.
— А свои земли оставишь без хозяйского глаза?
— Нет, Морис Гаунтри будет главным в мое отсутствие.
— Как уже был, когда не стало Барминстера? — с грубоватым сарказмом спросил Фалк.
— Я не Барминстер, — ответил Саймон.
Глава XI
Позолоченные доспехи
С наступлением марта Саймон достиг Уэльса и примкнул к войску своего брата, ведшему там тяжелые бои. В апреле он был снова в Шрюсбери, целый и невредимый, а в мае продвигался маршем на юг, в сторону Аска, в качестве одного из приближенных офицеров принца, который считал Саймона своим другом. Под Аском, где они одолели полуторатысячное войско мятежников, Саймон сразился с сыном Глендовера Гриффитом и дрался, пока не победил его, доведя до полного изнеможения, после чего взял его в плен и передал принцу.
Принц Генрих пришел в восторг от такого трофея:
— Ах, Бьювэллет! Хотелось бы мне всегда видеть тебя среди моих сторонников! Какую награду хотел бы ты получить за такого пленника?
— Его доспехи, сэр, — ответил Саймон. — Если его выкупят, то выкуп будет ваш. Но если Вашему Высочеству будет угодно, я хотел бы иметь его позолоченные доспехи.
— Странное желание! — сказал Генрих. — Зачем? Тебе так нравится цвет золота?
— Да, но еще больше — искусство, с которым сделан его панцирь, сэр.
— В таком случае ты получишь его, Саймон Золотой Панцирь! — пообещал Генрих и засмеялся, доверительно взяв Саймона под руку. — Честное слово, я всерьез думаю, что это новый титул, который ты хочешь заслужить. Тебя называют Саймон Остроглазый, Саймон Холодное Сердце, Саймон Лев, Саймон Неслышная Поступь. Откуда взялись все эти прозвища?
— От языков пустомель, милорд.
— Ну, тогда и я буду пустомелей, — сказал Генрих, — потому что я буду звать тебя Саймон Молчаливый.
В середине июля Саймон вернулся домой. Джеффри и Алан были его спутниками. Неприязнь между Джеффри и Аланом исчезла еще тогда, когда Джеффри приветствовал только что пришедшего на соединение с ним Саймона. Алан в тот момент остался стоять поодаль от них. Ему было немного не по себе, но тут Джеффри подошел к нему, улыбаясь своей неотразимо обаятельной улыбкой: