Сайтаншесская роза. Эпизод I - страница 9

Так пусть с ним и остается! Пусть теперь он разбирается с собственной сестрой и вампирами. Она доверилась ему так быстро, как никогда не доверяла мне. Эта мысль сжигала изнутри, подобно языкам пламени, заставляя выплескиваться наружу уже неконтролируемую силу. Но вот блестящему камешку в моей руке от этого не было ровным счетом ничего.

Погасив в руке пламя из огня и некромантии, я устало уронил руку на кушетку и перевел взгляд на каменный потолок. Забыть. Мне нужно забыть ее. Но почему ее хорошенькое личико так и стоит перед глазами?

Как я мог так ошибиться в выборе? Как я мог признать Равную в той, что так легко может предать? Хелли же не такая, я знаю ее, я знал все ее чувства, все чувства ко мне…

Я хмыкнул, прикрыв глаза. Да, девочка, ты знатно развлеклась за мой счет. Рано или поздно, но тебе придется за это ответить. Если я тебя люблю, это не значит, что я не буду мстить. Я не принц на белом коне, и я тебе уже говорил об этом. За ту боль, что мне причинила, тебе придется пережить то же самое, и не надейся от меня уйти.

Пока половина артефакта в моих руках, миру ничего не грозит. Разбирайся со своими проблемами, человечка, я подожду. Буду ждать сколько потребуется и, может, смогу успокоиться настолько, чтобы не убить тебя при встрече. Предательства я не прощаю.

Мысль о том, почему она это сделала, никак не желала отступать. Я думал об этом, думал все время, но так и не находил причины, словно что-то мешало понять ее мотивацию. Этим чем-то были собственные чувства, смесь из боли, ярости, злости и обиды, и они не давали добраться до сути. Нужно было отбросить все чувства и просто подумать, вспомнить каждую деталь того утра. Может, все и оказалось бы по-другому, но спокойно думать я не мог. Рано, еще слишком рано. Еще слишком сильны чувства к ней, сильна та боль, которую мне причинила эта коварная девчонка.

Воспоминания прервало появление в моих покоях неожиданного гостя. Даже не открывая глаз, я уже знал, кто решил посетить меня перед рассветом.

– Киртан, если ты пришел поговорить о ней, – хмыкнул я, обращаясь к гостю, – то можешь уходить сразу. Мне это неинтересно.

– Занимаешься самокопанием? – раздался смешок откуда-то из района кровати. – Брось, Танар, это не в твоем духе.

– Ты пришел напомнить мне, что в моем духе? – Я чуть повернул голову, открыв глаза, и увидел князя, стоящего в моей комнате, привалившись плечом к одному из столбиков кровати. – Не стоит, Киртан. Я знаю, зачем ты пришел. Можешь быть спокоен за свою драгоценную племянницу, убивать ее за нанесенное оскорбление я не собираюсь, по крайней мере если она в ближайшее время не попадется мне на глаза. В твоих же интересах проследить за этим.

– А с чего ты взял, что я пришел говорить о Хелли? – Имя, сорвавшееся с губ ятугара, больно резануло слух, отозвавшись глухим стуком сердца, сочившегося кровью. – Ты сам об этом заговорил.

– Если ты здесь не по поводу этой лживой человечки, то что тогда? – Я резко сел, вглядываясь в глаза друга. – Киртан, я слишком хорошо знаю и тебя, и твое отношение к ней.

– Прежде чем делать таки выводы относительно Хелли, следовало бы получше разобраться в ситуации, Танар, – резко бросил ятугар, сложив руки на груди. – Не нужно строить из себя великомученика. Ты виноват не меньше, чем она.

– Киртан, говори, зачем пришел, – прервал я его, вновь устремляя взор в потолок.

Да, я виноват. Но только в том, что повелся на хорошенькое личико и соблазнительную фигурку. И не только повелся, но и сумел полюбить несносное создание, которое растоптало мои чувства. Ненавижу!

Ятугар многозначительно хмыкнул, прежде чем заговорить о цели визита:

– Дело касается артефакта, Танар. Думаю, ты узнал тот камень, не так ли? И если знаешь, кому ранее принадлежала одна половина, то знаешь и о второй.

– Знаю, – пожал я плечами. – И что?

– Никто не должен знать, где вторая половина артефакта. Ее будут искать, но, пока точно не определят где, не смогут найти. – В голосе ятугара чувствовались повелительные нотки, но еще не прямой приказ. – Я разговаривал с Аустом Валанди. Он никому не скажет, но нужно, чтобы молчал и ты.