Сборник научно-фантастических рассказов - страница 25

  - Давайте лучше посмотрим вот на этот...

  - Нет, объясните, - горячится уязвленный господин, - иначе зачем Вы здесь?

  Действительно, зачем я здесь? Ну, во-первых, работа дает мне ощущение востребованности. Во-вторых, это часть сделки. В обмен на помощь группе Рассела я имею постоянный неограниченный доступ к информаторию Музея. Ко всем его закоулкам, где воссоздан целый мир. Погибший мир моей родной планеты, куда я бегу в моменты отчаянья или скуки.

  Рассел и ребята не забывают постоянно подчеркивать, что я - важный член исследовательской группы, незаменимый эксперт-консультант. На самом деле, конечно, я для них, по большому счету, всего лишь, одушевленный муляж. И всегда им был.

  Ну, возможно, кроме Кати.

  Хорошо помню день нашего знакомства.

  Отбываю положенные часы присутствия в Музее в обычной роли гида-экспоната. В открытое окно льется яркий свет.

  Мое внимание привлекает пацаненок младшего школьного возраста - круглый и невероятно бойкий. Он носится от одной витрины к другой, иногда от очередного экспоната кидается к уже увиденному, удивленно взмахивает руками и вполголоса издаёт звуки восторга и изумления.

  Внезапно вихрь останавливается передо мной, материализуется в любопытного мальчишку и начинает разглядывать во все глаза. Я улыбаюсь.

  - Что-то подсказать, молодой человек?

  - А это правда, что твой народ сам себя убил?

  Свет тускнеет. Ноги утрачивают опору.

  - Да, это правда, - отвечаю с легкой хрипотцой от неожиданной сухости во рту.

  - А зачем он это сделал? - спрашивает он с детской непосредственностью.

  - Видишь ли, - тщательно подбираю слова, - не всегда те, кто владеют силой, умеют правильно рассчитать последствия её применения

  - Но зачем тогда вам дали такую опасную силу? - продолжает мой ласковый палач.

  Я могу сказать, что ему еще рано задавать такие вопросы. Что когда он вырастет, сам всё поймет. Могу сменить тему и поинтересоваться, где его родители.

  - Нам её никто не давал - мы сами взяли, - говорю я как под гипнозом, - Неверно оценили степень собственной ответственности.

  - Принимали себя за взрослых?

  Гвоздь за гвоздем - в мой парализованный мозг.

  - В каком-то смысле, - бормочу я, нервно сглатывая.

  - Надо было позвать настоящих взрослых, - серьезно рассуждает маленький мерзавец.

  - Пьер! - раздаётся женский голос.

  Мое спасение стремительно появляется из дверей соседнего зала. Оно имеет вид разгневанной молодой женщины в джинсах и топике, теряющей на бегу босоножки.

  - Можешь не превращаться в проблему? Я же сказала - на шаг не отходи!

  Мой грозный судьи немедленно превращается в нашкодившего мальца. Девушка участливо обращается ко мне.

  - Не успел Вас замучить? Простите, Пьер и ангела выведет из себя.

  Я смотрю на неё: да - вот наглядный пример.

  - Ничего страшного, Ваш сын мне не слишком докучал, - лгу я облегченно.

  - Еще чего! - хохочет девушка, - Я бы удавилась. Слава богу, это мой непутевый брат.

  Пьер показывает пальцем на меня.

  - Они себя убили.

  Похоже, что-то отражается на моем лице.

  - Марш в машину, - ледяным голосом приказывает девушка, - Экскурсия окончена.

  - Но он же сам признался...

  - Кому я сказала!

  Паршивец комично по-взрослому пожимает плечами и с гордым видом неспешно удаляется. Девушка оборачивается ко мне, и говорит, будто продолжая извиняться.

  - А я Вас знаю. Я только что закончила курс истории цивилизаций и меня приняли в группу профессора Рассела. Хотела перед началом работы ближе познакомится с предметом. Вот только Пьера не с кем оставить.

  Девушка не то, чтобы красива, но миловидна. И, кажется, добра. И возмутительно, непростительно юна.

  - Кстати, меня зовут Кати, - представляется она, - Я буду изучать земную поэзию. Вы мне поможете?

  Я опять вижу яркий солнечный свет, бьющий в окно.

  Поздний дождливый вечер три месяца спустя. Теперь Кати - сотрудница Музея и моя сослуживица. Мы идем с институтской вечеринки. Кати хихикает, вспоминая недоумение Рассела, когда в её первый день на службе мы поздоровались как знакомые. Я держу зонт, она прижимается ко мне. Через тонкий плащ чувствую упругое бедро.