Сброшенный корсет - страница 21

Моя маленькая гувернантка как раз появилась на сцене, подсела к фройляйн Шёнбек и принялась с ней о чем-то шептаться, усердно листая ноты.

— Замечательно, драгоценнейшая моя! Вы сядете за рояль, и вечер спасен, — промолвил генерал. — Никогда себе не прощу… Fortes fortuna adiuvat. Смелым судьба помогает. Мы будем век вам благодарны…

Эрмина что-то прошептала, но я не услышала, что. Зольтан фон Бороши недовольно покачал головой.

Эрмина несколько раз утвердительно кивнула, позволила помочь ей сойти со сцены и засеменила на высоких каблуках обратно к нам. Дядюшка Луи тем временем успокаивал гостей:

— Мы что-нибудь придумаем, досточтимые дамы и господа! Только не волнуйтесь! Позвольте просить вас снова занять свои места. Мерси.

Публика повиновалась и с готовностью стала ждать.

— Так, — радостно объявила Эрмина, — теперь мы им покажем! И прежде всего генералу! Сейчас он переживет второе чудо! Но теперь уже настоящее! Играть будет наша Минка.

— Пардон? — Я вытаращила глаза. Я должна играть? Без репетиции? Перед чужими людьми, при таком скоплении народа? Ну нет, я вам не сумасшедшая.

Тетушка прикрыла рот веером.

— Полагаешь, она это сможет? — спросила она шепотом.

— Безусловно. Минка, дорогая, все в до мажор. Потом вниз, и переход в ля минор. В ритме вальса. Справишься шутя, малышка.

Я сидела, словно оцепенев. Никогда бы не подумала, что Господь Бог здесь, в Эннсе, примется тотчас исполнять все мои желания. Если бы я могла предвидеть! Или это наказание за мою зависть?

— Не трусь, — ободрила меня Эрмина, — ты спасаешь честь перед Его Превосходительством, и ему потом будет до смерти стыдно, что он был так жесток по отношению к тебе.

— Но если она провалится, то опозорится перед всем городом, — в панике прошептала Юлиана.

— Моя Минка не провалится. Ты даже не представляешь, что ей пришлось играть с листа на вступительных экзаменах в Вене.

— Да? — в тоне Юлианы все еще сквозило сомнение. — Ну, если ей в самом деле это по силам, давай рискнем с Божьей помощью.

— Он тебя еще зауважает, господин барон. — Эрмина обернулась ко мне и злорадно ухмыльнулась.

— Но он меня терпеть не может, — слабо возразила я.

— Пока не может, сокровище мое.

— Его не переубедить, он сам сказал.

— Не увиливай! Теперь-то ты заставишь его устыдиться. Смелее, Минка! Вперед, как настоящие мужчины!

— А… это так важно, что он обо мне думает?

— Еще как! Даже если ты этого пока не понимаешь.

— Но я хотела бы взглянуть на партитуру.

— Разумеется. Я пойду с тобой. — Тетушка поднялась, взяла меня за руку и, прежде чем я поняла, что происходит, помогла мне подняться на сцену.

В зале наступила тишина. Все взоры были прикованы к нам.

— Мои дорогие гости! Почтенная публика! — воскликнула Юлиана своим звонким голосом. — Со мною ваша надежда на сегодняшний вечер. Наша маленькая гостья — она только что прибыла из Вены, — вероятно, сможет заменить фройляйн Олимпию.

В зале разразилось ликование.

— Смелее! — проревел Габор, стоявший в боковом проходе.

Раздались аплодисменты, а товарищи Габора бросали в воздух фуражки.

Сделав книксен перед фройляйн Шёнбек, я подсела к ней и углубилась в ноты.

— Ну что? — взволнованно прошептала она.

— Попробуем. Только дайте мне знак, когда вступать.

— Я буду сидеть рядом и перелистывать ноты. Смотри: вот увертюра, затем речитатив. Потом вступает хор, тут начинается первая ария. Вот дуэт, потом твой сольный кусок — ну как? Рискнешь?

— Да, пожалуй. Это для меня большая честь.

И тут мой взгляд упал на отца Габора. Он сидел прямо передо мной. В первом ряду, скрестив руки и плотно сжав губы. Он с ненавистью впился в меня своими азиатскими глазами. Вся моя отвага мигом улетучилась.

— Что случилось? — шепотом спросила тетушка Юлиана.

— Я не смогу.

— Почему это вдруг?

— Потому что… у меня нет платья для сцены. Наш багаж еще не доставлен.

Тетушка вздохнула с облегчением.

— Это не проблема. Пойдем со мной. Фройляйн Олимпия, мы сейчас вернемся. У нас великолепная костюмерная, мы что-нибудь тебе подберем, моя Минка. Дорогие гости, — продолжила она уже громко, — представление спасено! Через четверть часа мы начнем.