Сброшенный корсет - страница 7

Я узнала, что учительница не только руководит школьным хором, но и сама поет, играет, сочиняет и разучивает театральные пьесы. Она аккомпанирует на репетициях мужского хорового общества и выступает с ним в концертах. Преподает фортепьяно, пение и скрипку. Играет в церкви на органе: на венчании, крестинах, воскресных мессах. Она вездесуща, и ей все по плечу. К тому же, она должна быть очень-очень музыкальной. Только художественная натура может воспитывать детей, это же известно!

— А почему немецкий?

Но я и сама знала ответ. Государство, в котором говорят на венгерском, чешском, сербском, итальянском, словенском, хорватском, румынском, украинском, русском, албанском, на идише и польском, нуждается в немецком для взаимопонимания. Иначе куда бы мы пришли!

— Превосходный немецкий, устный и письменный, — добавила Эрмина, — по возможности, без акцента. Вот чему следует учить детей, иначе кайзер не сможет дальше править и настанет Вавилонское столпотворение. И вот что еще, душа моя. Для всех, кто не умеет читать и писать, учительница составляет письма. Она же сочиняет торжественные речи, свадебные напутствия, некрологи и поздравления, стихи ко дню рождения и деловые письма — каллиграфическим почерком, не забывая о нажиме, и без единой ошибки! Теперь понимаешь, почему учительница не может выйти замуж! На мужа и детей у нее просто не остается времени.

Это было убедительно, хотя меня и не касалось.

Муж и дети? Терпение, только терпение. Сперва экзамен, а там посмотрим… С наилучшими намерениями и трепещущим сердцем мы с Эрминой отправились в Вену.

Три дня экзаменовали только по музыке. И — о чудо! — я оказалась лучшей!

У меня высокое серебристое сопрано, я легко запоминаю любую мелодию и с малых лет умею подпевать в любой песне вторым и третьим голосом. Целых одиннадцать лет я училась игре на фортепьяно у Эрмины, а она великолепная пианистка.

Все, что мне предлагали на экзамене, я играла с листа, импровизировать я тоже умела. И впрямь, чему мы учимся, не пропадает даром! Ежедневные гаммы часами, этюды Черни — все оправдало себя. Казалось, Эрмина предвидела, что это мне когда-нибудь настоятельно потребуется.

Экзамен по немецкому тоже прошел хорошо.

Два дня сочинения и диктант. Разучивание наизусть длиннющей баллады. Составление различных писем, вечерней молитвы, сочинение стихотворения, прославление Его Величества кайзера, чтение театральной пьесы по ролям — я была в своей стихии. У меня, по утверждению Эрмины, неуемная фантазия, и я отдалась ее власти: сочинения мои оказались самыми длинными, прославление превратилось почти в оду. К тому же, я была на год старше остальных, все мне давалось легче, и после французского, английского, истории, чистописания и религии мы, довольные, отправились домой.

Мы отсутствовали восемь дней, спали и ели в пансионе, а на Троицу я узнала, что Вена принадлежит мне. Я выдержала испытания. Новая жизнь начиналась осенью.

Но до осени было еще далеко.

За эту экзаменационную неделю отец заказал новую вывеску. Золотыми буквами по малиновому фону: ФАБРИКА ФЕСОК «РЮДИГЕР ХЮБШ И СЫН». Большая сияющая вывеска красовалась теперь над воротами, и с этого момента родной дом окончательно стал мне чужим.

Как всегда, я искала утешения за фортепьяно, пока отец не запретил мне играть.

В результате я заболела, слегла в постель, перестала есть и только спала целыми днями.

И тогда Эрмина написала второе письмо. Кому, она не сказала. Вот вам загадка номер семь. Но через неделю в комнату вошла моя белокурая маменька, разгоряченная, с пылающими щеками.

Она села на кровать, и я поняла, что произошло что-то неслыханное и совершенно невероятное.

— Минка! — воскликнула она, едва переводя дыхание, и схватила меня за руку. — Я все еще не могу в это поверить, но твой папа́ только что разрешил: ты отправишься в путешествие. Ты едешь в Верхнюю Австрию. В Эннс! Что ты на это скажешь? Свершилось чудо.

— В Эннс? — растерянно переспросила я.

— Ну да! Твоя тетушка приглашает тебя погостить на все лето. В свой отель. Представляешь, ты будешь жить в «Черном орле», а это самый изысканный дом в городе. Боже мой! Эннс… и Верхняя Австрия… Тебе там понравится. Ты не представляешь, как там красиво!