Счастье по завещанию. Книга 1 - страница 4

Когда-то существовали маги (их называли универсалами), которые не нуждались в проводнике энергии. Они управляли ею сами, без талума. Так писали в хрониках королевства — жили и умерли. Теперь таких нет.

Но Мелисса знала, как минимум, двух универсалов. Одним из них был ее отец, а другим… Ну а другим оказалась она сама. Это выяснилось случайно еще в раннем детстве, когда в поместье прибыл мэтр Анимэй, чтобы обучать юную леди основам магического искусства. В тот день граф надел ей на палец кольцо с талумом и приказал никогда, ни при каких обстоятельствах его не снимать. Теперь девушка понимала, для чего это понадобилось. Никто не должен знать о ее способности. Никто! Даже те, кому доверял сам Торнборн.

Учитель был удивлен и несколько обескуражен тем фактом, что в дочери графа магия пробудилась столь рано. Обычно, энергетические потоки стабилизировались годам к тринадцати. Но спорить с хозяином пожилой преподаватель не посмел и щедро делился с Мелиссой знаниями.

Через год в поместье появились и другие преподаватели. Среди них были и профессора, и даже магистры. Отец хотел дать дочери самое лучшее образование, несмотря на то, что занималась она дома. Девушка изучала историю, математику, экономику, политологию, физику, алхимию и даже астрономию, не считая еще дюжину дюжин дисциплин и навыков. Большое внимание уделялось ее физической подготовке, фехтованию, плаванию и верховой езде. Мелисса с трудом представляла, где ей могут пригодиться большинство изучаемых наук, но знания впитывала жадно и весьма охотно, к большому удовольствию отца и нанятых им учителей.

Однажды, после продолжительного выматывающего спарринга с Эдвардом, утирая пот со лба, Мелисса между прочим спросила:

— Неужели столько всего нужно знать леди, чтобы просто выйти замуж?

— Что? — граф до фразы дочери усердно полировавший клинок вдруг застыл и внимательно осмотрел девушку, одетую в простую рубашку и узкие брюки. Фактически, он не ответил на ее вопрос, но сказал странную фразу, о которой впоследствии Мелисса часто размышляла. — Чтобы удачно выйти замуж, хорошо образованной девушке придется сыграть глупышку.

— Зачем? — изумилась она.

— Гаэс — патриархальная страна, где мужчина не потерпит главенства женщины. Ни в чем.

После этого странного разговора в поместье появилась леди Грейс. Дородная дама обучала Мелиссу этикету, тонкостям домашнего хозяйства и ненавистному, но, как оказалось, столь необходимому для девушки из высшего общества, вышиванию. Так же спешно был нанят лучший учитель танцев, преподаватель изысканных манер. Из столицы выписали лучшего парикмахера и самую модную портниху. Казалось бы, всего один короткий, почти ничего не значащий разговор, а как он усложнил жизнь Мелиссы! Новые занятия, которым теперь ей тоже приходилось уделять время, совсем не нравились девушке. Особенно те, что преподавала чопорная леди Грейс.

Сейчас многие ее детские шалости воспринимались с улыбкой. Что только не придумывала Мелисса, чтобы реже заниматься скучными и монотонными делами истинной леди. Скакать во весь опор на резвой кобылке, изучать все новые и новые магические пасы, наблюдая, как под твоими руками рождаются настоящие чудеса, или стрелять из лука гораздо интереснее, чем вышивать до боли в глазах и пальцах. Впрочем, граф только посмеивался над выходками дочери и никогда не пенял ей за это.

— Прощай, отец. И… Спасибо тебе за все.

Мелисса говорила тихо. Хотя, кто ее мог услышать? Несколько верных слуг, жители поместья, каждого из которых она знала с рождения, или мэтр Гайс? Всем им отец доверял. Значит, и у нее нет причин сомневаться в их верности роду Торнборнов, вне зависимости от того, останется ли она их хозяйкой.

Когда гроб занял свою нишу на положенном месте под табличкой «Здесь покоится десятый граф Торнборн Эдвард Джонс», Мелисса попыталась незаметно улизнуть, чтобы побыть в одиночестве, но Оудэн тронул ее за плечо и кивком указал на дом. Что ж, если юрист отца желает поговорить, придется его выслушать, и уж потом придаваться скорби.

Они вошли в кабинет отца, такой знакомый и такой незнакомый одновременно. Кто-то из слуг, несмотря на теплое утро, зажег в камине огонь, как некогда любил хозяин. На столе перья, любимая чернильница, кипа бумаг. Все так, словно граф лишь ненадолго вышел отсюда. Грусть накатила новой сильной волной, но Мелисса лишь тряхнула головой и присела в кресло для посетителей.