Счастье с привкусом дёгтя - страница 10
— Микаэлла Владимировна, — гордая, поэтому сама иду к столу, кладу перед Колобком лист формата А4, - прошу подписать.
Микаээла быстро глазами по листу мажет, и тут же на меня:
— Лен, не горячись, — во взгляде просьба, ни капли раскаянья или попытки примириться. Скорее, взгляд начальника, который понимает, что теряет ценного работника. — Давай спокойно подумаем и не будем злость…
— Да ты что? — перехожу с формального. — Не горячиться? — вскидываю брови. — Хороший совет человеку, кто несколько недель взвешивал все за и против. Ни разу не закатил скандала и выполнял работу на том же уровне, что и раньше.
— Да, — заминка, — знаю. — Опять пауза. — И очень рада, что ты умеешь себя в руках держать. Я в свою очередь тоже не нагнетаю обстановку… Не выхожу из себя, позволяю тебе работать…
— Ты? — Меня аж потряхивает от бешенства. — Ещё бы ты из себя выходила?! С чего бы это? Это ведь не я твоего, а ты моего мужа натрахала уже на двоих детей!!! Было бы странным, окажись я ещё и работником никудышным, как в постели женой.
— Лен, — строго кивает Мика. — Мы взрослые люди. Я не собираюсь тебе козни строить. Ты меня очень устраиваешь… Я даже подумывала о повышении заработной платы…
— Иногда мне кажется, что ты забываешься, — хоть на эмоциях, но я не привыкла орать и руками махать. Как бы ни желала выдрать стерве космы, я выше мелких бабских разборок. Тем более из-за мужика. — МЫ — не твоя личная орбита. ТЫ — не центр земли. И в нашей ситуации, не ты, а я вправе козни устраивать! — Сглатываю пересохшим горлом. — Но мне этого не нужно. Заработной платы больше — тоже. Я не хочу бОльших страстей, чем уже пережила. И буду благодарна, если без отработки двух недель позволишь уйти отсюда.
— Лен, — чуть мешкает Мика. На лице дикое расстройство и паника. — Такой проект на носу…
Стерва знает, что никто его не вытянет, кроме меня. Не за меня волнуется, за свою жирную задницу и кошелёк…
— Я подготовила все отчёты и презентации заранее. Проекты, предложения, подробную концепцию вплоть до рекламного хода. Дальше Вы сами.
— Так и закончила бы…
— Умолять не буду! — надоел разговор ни о чём. — Да-да. Нет-нет, — не желаю глупых споров и пререканий. Иду на выход.
— Лен, — догоняет в спину. — Я не буду извиняться за счастье.
— Это хорошо! — Не лукавлю. — Враньё — второе, что не приемлю после слабости в человеке.
— Ты можешь злиться, ненавидеть, но ты специалист и правда замечательный. Если бы…
— Нет.
— Тогда, я бы могла написать тебе рекомендательное письмо и поговорить за тебя с несколькими…
— Спасибо, я сама.
— Дело твоё, — сдаётся Мика. Ставит размашистую резолюцию, а потом отваливается на спинку офисного кресла. — Завтра приходи на банкет в честь Нового года в клуб. Будут важные люди… Алёна Пасынкова тебя представит…
— Я подумаю. — Хочу послать, но передумываю. В чём-то Мика права.
Жизнь продолжается. Зачем рубить сук, на котором, возможно, ещё сидеть придётся?
— Желаю тебе счастья, которого заслуживаешь.
— Спасибо, — принимает яд с достоинством начальница.
— Только подумай. Что ему мешает с тобой поступить также, как со мной?
— Возможно то, что я более полноценна и дала то, что не смогла ты?
— Возможно, — соглашаюсь сухо. — А может, потому что довольствуешься меньшим? — тоже не остаюсь в долгу. — Согласна на редкие перепихи, где и как придётся, ведь каждую ночь ОН проводил дома! Со мной!
— Счастье не выбирают, — ничуть не тушуется Микаэлла. — Так что…
— Тогда вы это заслужили. Ты его — хватает пару минут, а ему тебя — твой предел т*ться на столах, в углах и тёмных закоулках.
— Возможно, — обливает льдом Мика. — А тебе следовало бы для разнообразия это попробовать.
Сук*! Уела…
Новость о моём уходе по собственному летит быстрее ветра по этажам и кабинетам. И конечно меня начинают атаковать сотрудники, выразить «не пойми что»… Уже знаю, есть такой вид с соболезнования — участливо зубоскалить. Вроде выражаешь, понимание, при этом лживость настолько проедает говорящего, что он сам не замечает, как пусто звучат его слова. Эверест гнусности, когда при этом ещё и лицо умудряются сострадательное сделать.