Счастливое недоразумение - страница 39

стр.

Довольно!

Я знаю, что, скорее всего, моя разъяренная жена закуталась в одеяло (она имеет такую привычку) и крепко спит, время от времени издавая звук, не совсем похожий на храп.

Я устраиваюсь на узкой постели и готовлюсь к долгой ночи в одиночестве.

В воскресенье мы встретились за завтраком. Мы убийственно вежливы друг с другом. Затем мы отправляемся в церковь, где являем собой картину супружеского счастья, не сверхнежного, но очень фешенебельного.

Шарлотта

Погода к понедельнику, наконец, прояснилась, и мы с Энн, обменявшись с утра записками, договариваемся, что сначала я пошлю карету к ее дому. Я боюсь, что, если Энн приедет сюда, Шад может запретить поездку.

Я мну в руке последнюю записку Энн, когда в маленькую столовую, где я завтракаю, входит Шад. Я от огорчения не могу на него смотреть, но замечаю, что у него темные круги под глазами и усталый вид. Мне бы радоваться, что он, как и я, провел бессонную ночь, но чувствую только печаль.

Он смотрит на меня с глубоким подозрением:

— От кого это?

Не суйте свой нос в чужие дела, сэр, и, кстати, доброе утро, хочется мне сказать, но вместо этого я честно отвечаю:

— От Энн.

И бросаю записку в камин прежде, чем Шад требует показать ее.

— Так и я поверил. Как вижу, вы считаете необходимым уничтожить улику.

— Ошибаетесь. А что, вы хотели пустить бумагу на папильотки?

— Очень смешно. И что вы собираетесь делать сегодня, мэм?

— Я хотела бы навестить старую служанку которая живет в Камден-Таун, сэр. — Я отрепетировала эту фразу перед зеркалом. И невинно хлопаю ресницами. Плохая я лгунья. — Я могу взять карету?

— Камден-Таун? Приятное место. Возможно, мне следует сопровождать вас? — Он многозначительно смотрит на чайник.

Если бы я собиралась навестить старую служанку, то скорее взяла бы с собой чучело огородное, чем Шада. Я игнорирую его молчаливую просьбу налить ему чаю.

— Это очень любезно с вашей стороны, сэр, но мы будем говорить исключительно о женских проблемах. Она недавно родила.

— Вы сказали, что она старая, — атакует он.

— Старая в смысле бывшая служанка.

— Весьма убедительно, — бормочет Шад и наливает себе чай. Немного кипятка и много заварки. Он отодвигает чашку. — В таком случае вам нужно ехать одной. Я попрошу Робертса узнать, есть ли у экономки питательное желе или что-нибудь в этом роде, что вы сможете взять с собой.

— О, пожалуйста, не беспокойтесь, сэр.

— Уверяю вас, тут нет никакого беспокойства. — Он с отвращением смотрит на свой чай.

— Я велю принести кипяток, — говорю я страдальческим тоном, будто мне предстоит покорить несколько горных вершин.

— Не стоит. Я попрошу Робертса подать мне эль. Я буду в клубе. Весь день, — подчеркнуто добавляет он.

— Хорошо, сэр.

— Желаю вам доброго дня, мэм.

Он кланяется, я приседаю в реверансе, он уезжает. Слава Богу.

Шад

Она никудышная лгунья, и все мои подозрения подтвердились.

Когда я вошел, она бросила в камин записку — явный признак вины. А когда притворился, что верю ее нелепому рассказу о старой или бывшей служанке, на ее лице отобразилось чувство облегчения. Если бы у меня не так болела голова, я бы нашел еще несколько дыр в ее истории, но я очень устал.

Получив от Робертса порцию отвара от головной боли, я немного поболтал с ним в кладовой о всякой чепухе: о видах на урожай, о том, сколько мы еще останемся в городе, а потом со зла попросил его снабдить ее сиятельство какими-нибудь деликатесами, подходящими для молодой матери, и он отправляется поговорить с экономкой.

Я выясняю, что Уидерс было велено передать распоряжения ее сиятельства кучеру. Мои худшие подозрения подтвердились, карета сначала отправится в дом Бирсфорда.

Так что это правда. Я надеялся, что ее возлюбленный не Бирсфорд, даже теперь я не могу поверить, что это он. Верхом на лошади я жду в переулке напротив дома, подняв воротник и надвинув на глаза шляпу. Моросит мелкий дождь. Весь мир сегодня серый, холодный и печальный.

На ступеньках появляется Шарлотта с корзиной в руках. Нервная и взволнованная, она бежит к подъезжающей карете. Шторки задвинуты.

Я жду, пока карета отъедет, потом даю лошади шпоры. Я узнаю правду.