Счастливые дни - страница 8

День близится к концу! (Улыбка.) Ох уж этот старый стиль! (Улыбка сходит с лица.) Хотя для песенки еще рановато. Спеть свою песенку слишком рано, это, я считаю, большая ошибка. (Поворачивается к сумке.) Конечно, у меня есть сумка. (Смотрит на сумку.) Сумка. (Поворачивается лицом к залу.) Вот интересно, смогла бы я перечислить, что в ней находится? (Пауза.) Нет. (Пауза.) Смогла бы я ответить, если бы какой-нибудь добрый человек, проходя мимо, спросил меня, Винни, чем это набита твоя большая черная сумка, смогла бы я дать ему исчерпывающий ответ? (Пауза.) Нет. (Пауза.) Кто знает, какие там спрятаны сокровища… Вот скажем, на дне, в глубине. (Поворачивается к сумке.) Да, сумка у меня под рукой. (Поворачивается лицом к залу.) Но внутренний голос мне подсказывает: не торопись со своей сумкой, Винни, то есть, пользуйся ей, конечно, чтобы идти… вперед, когда чувствуешь, что застряла на месте, но загляни в свое будущее, говорит мне внутренний голос, загляни в свое будущее, Винни, настанет день, когда у тебя не будет слов — (она закрывает глаза, пауза, открывает глаза) — так что не очень-то торопись со своей сумкой. (Поворачивается к сумке.) Может, все-таки, нырнуть разок, и сразу обратно. (Она поворачивается лицом, закрывает глаза, вытягивает левую руку, погружает руку в сумку и достает револьвер. С отвращением.) Только тебя не хватало! (Открывает глаза, поворачивается лицом к залу с револьвером в руках и рассматривает его.) Старина Брауни! (Взвешивает его в руке.) Вот казалось бы, достаточно тяжелый… предмет, чтобы залечь на дно вместе с последними… патронами. Как бы не так! Сверху лежит! (Пауза.) Браунинг… (Чуть развернувшись к Вилли.) Вилли, ты помнишь про браунинг? (Пауза.) Помнишь то время, когда ты постоянно ко мне приставал, чтобы я его у тебя забрала? Забери его, Винни, забери его, пока я не положил конец своим страданиям. (Поворачивается лицом к залу. Презрительно.) Твоим страданиям! (Револьверу.) О, конечно, знать, что ты рядом — какое-никакое утешение, но ты мне уже порядком поднадоел. Выселю-ка я тебя на улицу, дружок, вот что я сделаю. (Кладет револьвер на холм справа от себя.) С сегодняшнего дня будешь жить здесь. (Улыбка.) О, старые добрые времена! (Улыбка исчезает. Пауза.) Да что теперь об этом! (Долгая пауза.) Сила притяжения, Вилли, сдается мне, она уже не та, что раньше, а ты как думаешь? (Пауза.) Да, иногда мне начинает казаться, что если бы меня ничто не удерживало — (жест) — вот таким вот образом, я бы уже давно улетела и плавала в лазурной вышине. (Пауза.) И что однажды земля может быть не выдержит, так она напряжена, лопнет и выпустит меня. (Пауза.) А у тебя, Вилли, никогда не было такого ощущения, будто тебя уносит куда-то? (Пауза.) Я вижу, у тебя пока нет необходимости за что-то цепляться, чтобы не улететь, но это пока. (Слегка развернувшись к нему.) Вилли.

Пауза.

ВИЛЛИ. — Уносит?

ВИННИ. — Да, котик, ввысь, в небо, как паутинку. (Пауза.) Нет? (Пауза.) Никогда? (Пауза.) Ну да, конечно, законы природы, законы природы и все остальное, все зависит от субъекта. Вот если говорить обо мне, они уже не те, что раньше, когда я была молодой… и опасной… (голос срывается, понурив голову)… и может быть даже… прекрасной… это как посмотреть. (Пауза. Она поднимает голову.) Прости меня, Вилли, это все… пузыри меланхолии. (Нормальным голосом.) В конце концов, радует хотя бы то, что ты здесь, на своем посту, и может быть, даже не спишь, и может быть, даже в частичной полубоевой полуготовности… хоть иногда, еще один счастливый… для меня… день. (Пауза.) По крайней мере, до этой минуты. (Пауза.) Это же просто благословение, что ничего не растет, только представь, что эта дрянь может начать разрастаться. (Пауза.) Только представь. (Пауза.) А, ну да, велики его милости. (Долгая пауза.) Я больше не могу, не могу говорить. (Пауза.) Пока. (Она поворачивается к сумке. Пауза. Снова поворачивается лицом. Улыбка.) Нет, нет. (Улыбка сходит с лица. Смотрит на зонтик от солнца.) Конечно, я могла бы — (берет зонтик) — да, конечно, могла бы раскрыть зонтик, уже пора.