Счастливые времена - страница 10

стр.

Тишина в трубке стала напряженной. Евгений почувствовал азарт охотника, который идет по верному следу.

— Сначала я думал, что это Наташка Федоренко мне звонит, уж больно она последнее время глазками стреляет. Но у нее нет домашнего телефона, а вы звоните явно с домашнего, поскольку не слышно уличного шума. Да и Наташки сейчас в городе нет. Может, вы — ее подруга?

В этот момент расследование доморощенного Шерлока Холмса было неожиданно закончено. Неведомый абонент резко положил трубку. Женька весело рассмеялся.

«Надо спросить у младшей Федоренко, у кого из ее подруг есть дома телефон», — подумал новоявленный сыщик.

Потом он вымыл посуду на кухне, дочитал «Комсомолку» и, хотя ему не надо было с утра на работу, решил лечь спать, тем более, что по телевизору должны были показывать только футбольные и хоккейные матчи. Последнее, что отложилось у него в памяти, это сообщение спортивного комментатора из программы «Время»: «Анатолий Карпов, Гарри Каспаров, Александр Белявский, Артур Юсупов, Михаил Таль и Лев Полугаевский вошли в состав мужской команды СССР, которая выступит на очередной Всемирной шахматной Олимпиаде, стартующей 30 октября в Люцерне. В женскую сборную включены…»

Женька выключил телевизор. Заснул он быстро и проснулся сегодня с больной головой.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Полная неожиданностей

Чайник, наконец, вскипел и Евгений налил себе полную кружку. Случайно выглянув в окно, он увидел Петровича с супругой, идущих по асфальтовой дорожке двора. В этом не было бы ничего странного, если бы не три обстоятельства. Во-первых, то ли после вчерашнего, то ли еще почему, но только образ слесаря претерпел за ночь кое-какие изменения. Мастер на все руки заметно похудел — черное пальто просто болталось на нем — да и седины на висках стало заметно больше. И Клавдия его тоже изрядно постарела. Во-вторых, из вчерашней беседы со Степаном Петровичем Женя узнал, что супруга слесаря лежит в больнице с люмбаго, а сейчас она довольно бодро семенила по дорожке, держа под руку своего благоверного. А в-третьих, еще более изумило Женьку то, что супруги Смоляниновы не вышли, как можно было от них ожидать, из своего подъезда, а появились откуда-то со стороны и мимо своего дома проходили уверенной походкой, как будто мимо чужого, направляясь, по всей видимости, на трамвайную остановку.

Но разрешение всех этих загадок требовало кое-какого напряжения мысли, а у Евгения голова в данный момент к этому была не готова. Вдобавок хотелось есть. Решив сделать себе бутерброд с маслом, Евгений открыл дверку мерно гудящего «Полюса» и остолбенел. В холодильнике, в специально предназначенном для этого отделении, мирно стояли две высокие бутылки. Одна была начата, а вторая — закупорена и запечатана какой-то красивой ленточкой. Форма у них была непривычной, но они явно содержали алкоголь.

«Однако!» — пронеслось у него в мозгу.

«Водка „Зверь“», — прочел про себя Никонов выполненную латинскими буквами надпись на этикетке.

«Откуда?!»

По инерции он поднес к носу вскрытую бутылку. Запах сивухи свидетельствовал, что это — действительно водка. Но в то же время, Женька почувствовал, как замутило в животе и, едва поставив бутылку на полочку и закрыв холодильник, он опрометью бросился в туалет.

После неприятной процедуры ему стало значительно лучше. Он умылся и не успел еще принять никакого решения, как услышал трель дверного звонка.

На пороге во вчерашней рубашке и неопределенного цвета брюках стоял Петрович.

— Приветствую, — поздоровался вежливый Женька. — А вы же с тетей Клавой куда-то ушли?

Скорость, с которой ветеран успел вернуться с остановки и переодеться, вызывала уважение.

— Никуда я не ходил, — ответил возбужденный Смолянинов. — А Клаву я с субботы не видел, она же в больнице лежит. Я к тебе что зашел, — продолжил Петрович. — Инструменты я не у тебя оставил?

Никонов недоуменно пожал плечами.

— Давайте посмотрим.

Они прошли на кухню и ничего не обнаружили.

— Понимаешь, у меня привычка ключ от квартиры в ящик с инструментом класть. После тебя пошли мы к Грише хоккей смотреть. У него же цветной, а у меня черно-белый. Поглядели. Потом футбол начался, а дальше я, видимо, заснул и Григорий меня на диван положил. А сейчас я встал, ящика у Гриши нет, домой попасть не могу, наверное, думаю, у тебя оставил.