Седьмой рыцарь - страница 22

Мина хотела сказать, что герцог Танри захочет отыграться на ее семье. Он уже не раз угрожал ей этим. Однако прежде, чем она сказала хоть слово, лорд Хатор серьезно произнес:

– Леди Вильгельмина, я позволил себе заранее договориться с его величеством Ансельмом о том, чтобы ваша семья также была на эти два года перевезена в Джагарт. Там они будут в безопасности.

То есть теперь они все заложники.

И все же нахлынуло безумное облегчение. Уж лучше быть почетной гостьей и заложницей в далеком Джагарте, чем постельной рабыней у Филберта Танри. И потом, несмотря на переменчивое поведение, посланник спас ее дважды. Не верилось, что он причинит зло ее семье.

Мина прикрыла глаза от радости и чуть было не кинулась лорду на шею в безотчетном порыве, но тот назидательно проговорил:

– К тому же это гарантирует, что вы будете вести себя хорошо. В случае, если вы со своей стороны не доставите Джагарту и моему королю Хаториану проблем, вам будет разрешено видеться с семьей. Ничего личного, леди. Политическая необходимость, – добавил он скромно и миролюбиво.

Но угольки в глазах затлели.

– Вы! – выпалила Мина, услышав это.

И осеклась. Слишком уж хитро смотрели сейчас темные глаза посланника. Девушка выдала, прищурившись:

– Лорд Хатор, вы вообще что-нибудь делаете без политической выгоды?

Тот только молча поклонился – мол, считай, как хочешь.

После этого разговор иссяк сам собой. Настроение у Мины снова испортилось. Она опустила голову и стала пытаться вылезти из такого удобного, но лишавшего ее подвижности энергетического кокона. Хотелось хоть какого-то подобия самостоятельности.

– Можно мне уже стоять самой? – спросила девушка.

– Конечно, принцесса.

В ту же секунду ее мягко опустило на крышу, а маг проговорил:

– Я думал, так вам будет удобнее.

– Простите, но я привыкла стоять на своих ногах, – сказала она, глядя на светлеющее небо. – Когда мы отбываем?

Неожиданно он подошел ближе и всмотрелся в ее лицо, а потом спросил, качнув головой:

– Ну, что же вы скисли, леди Виль?

– Мне… Как вы меня назвали?

– Э… Сокращенно от Вильгельмина. – И спросил невинно: – Вы же не против?

– Не против, – пробормотала она.

Упавшее настроение улучшилось, Мина больше не чувствовала себя такой подавленной. И не заметила, что маг незаметно улыбнулся. Зато у нее разыгралось любопытство.

– А скажите, лорд Хатор, это правда, что у короля Хаториана огромный гарем, больше тысячи женщин? Говорят, и у вас тоже?

Маг аж поперхнулся. Потом прокашлялся, поправляя одежду, и проговорил:

– Вот доберетесь до места и сами все увидите.

– Хммм, – вырвалось у Мины от непонятного разочарования. – Значит, это правда?

– Нам пора, леди! – выдал он, обрывая разговор.

На небе как раз появились первые рассветные лучи. Маг крепко сжал ее руку, а после шагнул прямо с крыши дворца в этот золотистый утренний свет.

***

И только с первыми солнечными лучами, на которых унеслись, продвигаясь на запад, посланник Джагарта и его новая почетная гостья, спали незримые оковы с одинокой сторожевой башни, стоявшей на краю городской черты. А запертый в ней мужчина смог покинуть заточение.

За эту ночь первый рыцарь короны, казалось, повзрослел на десять лет. Странная печать легла на его красивое лицо, сделав сосредоточенным и мрачным. Темный огонь горел в его в глазах, а в душе затаилась непримиримая жажда мести.

Если раньше он ненавидел Джагарт только за то, что в последней войне погиб его отец, то теперь к этому примешивалась страшная горечь оскорбления. И тайная неудовлетворенность. Отныне у Филберта Танри был к Джагарту личный счет.

Однако он не собирался противиться воле дяди, навлекая на себя королевский гнев и карательные санкции. Напротив, сегодняшняя ночь показала, что он просто сосунок рядом с тем магом из Джагарта. При этой мысли Филберта просто выкручивало от пережитого унижения.

Молодой герцог не сомневался в том, кому под силу было вырвать из его рук законную добычу. Женщину, которая должна была принадлежать ему! Она уже была в его объятиях, еще немного и… Глаза закрывались от пронзительных воспоминаний тела, раз за разом заканчиваясь разочарованием.