Седьмой сценарий. Часть 2. После «путча» - страница 31

Тезис 7. Одновременно с этим, фактически при высокой степени взаимообусловленности, нарастает и будет нарастать опасность активных действий со стороны так называемых «правых», консервативных сил, применяющих стратегию безмолвного выжидания и (до времени) пассивного удержания контроля над репрессивным потенциалом, вплоть до момента, когда последует неизбежное обращение к этому потенциалу и передача ему реальной исполнительной власти. После этого, и не раньше, лидерам перестройки счет за их деятельность будет выставлен по всем статьям и в полной мере, позитивное содержание перестройки — разрушено, а страна возвращена к состоянию, обладающему одновременно чертами 1905,1917,1937 и 1982 годов. Нетрудно показать, что такой разворот процесса вполне устраивает тех, кто стоит за спиной так называемых «левых», демократических сил, так как, в другом варианте, решает те же геостратегические задачи.

Тезис 8. Играя до последнего времени роль посредника между «правыми» и «левыми», М. С. Горбачев в новой ситуации теряет тех и других, становится (вместе с другими центристами) объектом одновременной атаки и справа и слева, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Тактика баланса сил, таким образом, уже не может и далее подменять инициативную политическую стратегию центристов и Горбачева.

Тезис 9. Таким образом, на повестку дня становится прежде всего самоопределение Горбачева М. С. и блока центристских лидеров как имеющей свое лицо, принципиально иную, нежели у «правых» и «левых», стратегию политического, общественного развития. Альтернативы ускоренному формированию и конструированию нового коллективного субъекта политической мысли и действия — уже нет. И М. С. Горбачев, и все центристы вне такого крутого, стратегического политического маневра оказываются в гибельной ситуации.

Тезис 10. События 21 сентября показали, что М. С. Горбачев обладает способностью к маневрированию в ошеломляющем его политических противников темпе. До сих пор наличествовавшая неопределенность позиции центристов позволяет им «пересесть на новую лошадь», чего не могут сделать так называемые «левые», определившие свое место и роль с избыточной жесткостью. Таким образом, при всей критичности ситуации шанс на се исправление, безусловно, имеется.

Первое. Кампания по представлению политизированной преступности как врага, замыслившего антиконституционный переворот.

Второе. Жесткое обозначение позитивного содержания перестройки как нуждающегося в защите. Сюда входит защита конструктивного предпринимательства, информационной свободы, открытости миру, необходимости модернизировать общество, обновить социализм, обеспечить новый тип управления страной, соответствующий новой мировой динамике, и пр. Государственный протекционизм как новая политическая практика.

Третье. «Инвентаризация» политики перестройки, обозначение ее тупиков, выдвижение идеи двух вариантов модернизации как «горбачевской новой волны», критика тупиковой ветви модернизации (так называемой либерализации). Показ стратегии «левых» как попытки «переродить» перестройку. Организационные меры по преодолению «левого уклона». Новый (как минимум на 80–90 процентов) состав Президентского совета, объединяющий именно организационных лидеров, а не представителей социальных слоев (лидеры промышленности, сельского хозяйства, партии, науки, культуры, армии, правоохранительных органов, женщин, молодежи — всего не более 20 человек) конструктивных политических движений.

Четвертое. Выдвижение на первый план политики форсированного сдвига параметров производственно-промышленного контура СССР, с обоснованием необходимости укрепления в этой (и только в этой!) связи всех административных структур, управляющих народнохозяйственной стратегией (Госплан СССР).

Пятое. Борьба с правым уклоном, как стремящимся вернуть страну к эпохе застоя. Показ связи «правых» с «левыми» через коррупцию. «Перетряска» высшего эшелона РКП.

Шестое. Объявление чрезвычайного (или военного) положения теперь уже под жестким политическим контролем центристского блока. При этом, поскольку врагом объявлена политизированная преступность, нет преступной войны партии и Президента против своего народа, а есть — всего лишь! — серия «панамских» акций на территории СССР. Из-под удара оказываются выведены здоровые политические силы, что на деле (!), а не на словах означает блокирование возможностей возврата к сталинизму.