Седьмой Совершенный - страница 3

должен появиться в Сиджильмасе, а может быть, он уже здесь. Его зовут Убайдаллах, он числит себя в потомках седьмого исмаилитского имама Исмаила, но на самом деле это авантюрист и самозванец. Это он возглавил восстание в Сирии, а когда увидел, что дела плохи, предал всех и бежал в Египет. Родня его перебита, но самого схватить не удалось.

– Почему вы думаете, что он должен появиться здесь?

– В Египте он ушел от меня. Путь его лежит на запад, а караванная тропа в Гану лежит через Сиджильмасу.

– Я приму все меры, – сказал начальник, – есть какие-либо описания его внешности?

– Он передвигается под видом купца. Как он выглядит, мы не знаем, должно полагаться на чутье ваших ищеек. Возьмите под наблюдение все караван-сараи города, городские ворота, чтобы ни одна мышь не могла войти в город, а тем более выйти без нашего ведома. Ежедневно списки всех прибывших за вашей подписью доставляйте ко мне.

– Все будет сделано, – сказал начальник полиции.

– Но это еще не все. Все же мы не знаем, как он выглядит. Мы упустили его в Сирии, мы упустили его в Египте, можем упустить и здесь, а, значит, мы должны внедрить своего человека в секту ас-сабийя. Вы знаете, что они еще называют себя ас-сабийя?

Сахиб аш-шурта кивнул головой.

– Я подберу шустрого агента.

– Нет, он не должен быть полицейским. Нужен человек из местных, пользующийся уважением или хотя бы человек с чистой репутацией.

– Простите меня, но уважаемый человек вряд ли станет рисковать своим положением.

– Значит, нужно найти такого, у кого не будет другого выхода.

– Я подумаю, – пообещал сахиб аш-шурта.

– Может быть, еще вина? – предложил он.

Абу Хасан кивнул в знак согласия. Ахмад Башир налил в чашки вино.

Чиновник из Багдада выпил и сказал:

– Я остановился в кайсаре[9] на центральной площади. Как мы будем держать связь? Сюда я приходить больше не буду, в кайсаре тоже не следует встречаться. Я хочу пока сохранить свою миссию в тайне.

– Может быть, в мечети на дневной молитве? – предложил начальник полиции.

Чиновник кивнул в знак согласия.

– А если что-то понадобится срочно, – продолжал Ахмад Башир, – возле рынка есть мастерская красильщика, ее держит Бургин. Это мой агент.

После ухода катиба сахиб аш-шурта прошел к себе в кабинет и, кликнув гулама, приказал позвать дежурного. Тот явился, прихватив с собой на всякий случай вчерашнюю сводку происшествий по городу.

– Это что? – рассеянно спросил Ахмад Башир, мысли его ушли с посетителем.

– Сводка происшествий.

– Сегодняшняя?

– Вчерашняя, раис, сегодняшний день еще не кончился.

– Зачем же ты мне суешь вчерашнюю?

– Вы ее не смотрели, раис.

Сахиб аш-шурта бегло просмотрел сводку, вернул мухтасибу и сказал:

– Доставь мне список заключенных, сидящих в тюрьме.

– Когда?

– Что когда?

– Когда доставить?

– Срочно.

– Слушаюсь и повинуюсь, раис. Еще будут указания?

– Приведи мне толкового богослова, только мутаккалим[10] мне не нужен, грамотного приведи, – начальник посмотрел на Бахтияра и добавил, – сегодня.

– Слушаюсь, раис, – сказал Бахтияр и спросил, словно невзначай, – что-нибудь случилось?

Ахмад Башир хотел, было осадить любопытного инспектора, но передумал.

– Чиновник дивана тайной службы из Багдада, – сказал он, задумчиво глядя на Бахтияра, – прибыл к нам для поимки махди. Слышал о таком?

– Вы о каком махди говорите? Многие секты ждут махди.

– Я говорю о махди исмаилитов. С сегодняшнего дня необходимо усилить контроль на всех городских воротах. Ежедневно мне на стол список всех прибывших в город. О подозрительных докладывать особо. Кстати, возможно, что он уже в городе. Ты меня понял?

– Понял, раис. Значит, мы окажем услугу халифу?

– Ты поразительно догадлив, Бахтияр, – с иронией сказал сахиб аш-шурта.

– Удивительное дело, – нимало не смутясь, продолжал мухтасиб, – почему так устроено, что великие обращаются к малым за помощью, а не наоборот.

Ахмад Башир улыбнулся. Ободренный Бахтияр спросил:

– Какая с этого нам выгода раис? Ведь мы не подчиняемся халифу.

– Думаю, что ничего, кроме неприятностей, – ответил начальник полиции и, подумав, добавил. – Халифу подчиняются все мусульмане.

– Хорошо, – сказал Бахтияр, – поставим вопрос иначе, какую награду получу я?