Седьмой выстрел - страница 15

— Всякое убийство отвратительно, Уотсон, — сказал он, — но политическое убийство отвратительно вдвойне, потому что уничтожают не только саму жертву, но и те идеалы, за которые она сражалась.

Эти слова всё ещё звучали у меня в памяти, когда я вновь — второй раз за неделю — отправился в путешествие к югу. Однако на сей раз пункт назначения находился не на южном побережье Англии, но на восточном побережье Соединённых Штатов Америки, и эта перспектива наполняла меня волнением и тревогой.

Поезд до Саутгемптона, где я должен был пересесть на пароход, отправлялся с вокзала Ватерлоо. Этот крупнейший железнодорожный узел Лондона в ту пору переживал горячку реконструкции. Над первыми шестью платформами, на гигантской крыше из стекла и стали, через которую в зал проникал неяркий утренний свет, трудились рабочие.

Хотя многие купе в вагонах первого класса были переполнены, в моём оказался лишь один пассажир — престарелый викарий в очках, с лысиной, окаймлённой седыми волосами. Он читал потрёпанную Библию. Когда прозвучал свисток к отходу, он поднял голову, но, как только поезд отправился в своё восьмидесятимильное путешествие, вновь углубился в чтение.

Продребезжав мимо лавок, складов, а затем и пригородных садов с цветущими крокусами и нарциссами, мы покидали Лондон. Но ещё до того, как шиферные крыши столичных зданий сменились соломенными кровлями сельских коттеджей, викарий сдвинул очки на лоб, прикрыл глаза и мирно захрапел, убаюканный покачиванием вагона. Я же, предвкушая встречу с Нью-Йорком и увлекательное расследование, был слишком взволнован, чтобы наслаждаться отдыхом.

За окном промелькнули пихтовые леса, уступившие место еловым, берёзовым и дубовым рощицам, когда поезд проходил мимо зелёных лугов и лощин северо-западного Суррея. Затем, оставив позади голубые озёра, зеркальные пруды и показавшуюся вдали гряду холмов Хогз-Бек, мы по лесистым насыпям за Бейсингстоуком начали взбираться к самой высокой точке нашего путешествия.

Я завершал свою медицинскую подготовку в большом военном госпитале вблизи деревни Нетли, и местность эта была хорошо мне знакома. Поэтому, когда мы на скорости семьдесят миль в час проскочили Винчестер и Истли, я уже знал: мы спускаемся вниз, к побережью. Вскоре мы пересекли характерные меловые склоны Гэмпширского Даунса, следуя вдоль реки Итчен, проехали прибрежные равнины и предместья Саутгемптона, наконец, черепашьим шагом миновали импозантный «Юго-западный железнодорожный отель» и пересекли Кэньют-роуд. И только когда вагоны, завизжав тормозами, остановились, громко храпевший викарий проснулся.

Торопясь к выходу, я мимоходом улыбнулся, подхватил котелок, набросил на шею шарф, кивнул на прощанье своему попутчику, который тёр глаза, не понимая, где находится, и вышел на перрон. Всучив носильщику багаж, я прошёл по недавно открытому доку Уайт-Стар (в 1919 году переименованному в Океанский) к пароходу «Мэджести», пришвартованному сразу за железнодорожным вокзалом.

Я чувствовал, как взволнованно бьётся сердце в груди, а пылавшие щёки овевал прохладный мартовский бриз, дующий с пролива Те-Солент. Надо мной в вечереющем небе возвышались три чёрные пароходные трубы, из которых валили клубы тёмного дыма. На рее болтался флаг отплытия — голубое полотнище с белым квадратом в центре. Как объяснил носильщик, это означало, что судно готово к отправлению.

Через считаные минуты после того, как я поднялся по трапу и проследовал на палубу «С», буксиры заняли свои места, корабль отдал швартовы, прозвучал отходный гудок и мы сдвинулись с места. Палуба слегка содрогнулась, затем, вначале почти неощутимо, зазор между бортом и пирсом стал увеличиваться, и «Мэджести» медленно двинулся к выходу из дока. Из солидарности я усердней всех махал котелком друзьям и родственникам других путешественников, которые стояли на пристани, продуваемые морским ветром, и смотрели, как их близкие отплывают в Америку.

Вскоре мы попали в Саутгемптонский эстуарий, проплыли мимо знакомого мне госпиталя в Нетли и нескольких пляжей, медленно обогнули Кэлшотскую косу, вошли в канал Торн, повернули влево, обогнув бакен, чтобы войти в следующий, более глубокий канал, миновали Египетский мыс, прибрежные города Каус и Спитхед, длинный причал якорной стоянки Райд. Близ острова Уайт портовый лоцман пересел с парохода на катер, и уже без него мы проплыли мимо мелового утёса Калвер, пересекли Ла-Манш, сделали единственную остановку в Шербуре, а затем вышли в открытое море.