Съедобные люди - страница 15

. Он просто читал то, что ему нравилось. И ему было совершенно наплевать на любые мнения о его вкусах. Вкусы у него, на мой взгляд, были довольно занудные и обычные, зато очень искренние: дзэн-поп в лице Харуки Мураками, спрутом оплетшего континенты, Милорад Павич, лекции Ошо и нотации Бориса Гребенщикова (я всегда считал его литератором, а не музыкантом; те зачатки музыки, которые присутствуют в его песнях, напрочь забивает дух козлобородой благостности, исходящий от текстов). Кроме того, тусовки журналистов и филологов не пересекались из-за духа конкуренции. Основным филологическим послеуниверситетским хлебом было сотрудничество в разного рода изданиях, и здесь на пути хлипких филологов вставали журналисты, более наглые, отмороженные и напористые, зачастую прошедшие через две дозы героина и почти килограммы вынюханного. В общем, возникал вполне законный вопрос.

– Откуда ты это знаешь? – который я и озвучил.

– Мы тебе звонили пару дней назад. Твоя мама ответила, что ты спишь. И утром, и днём, и вечером. И следующим утром тоже. Люди не спят так долго, Леннон, – в районной тусовке все пользовались старым погонялом; я не протестовал. – Мы подумали и решили, что ты обдолбался какой-нибудь хренотой. И наверняка дешёвой. Мы, кстати, уже хотели твою смерть отметить, а ты опять всех наебал, засранец…

Бейкер-стрит. Какого хера мы все в детстве смотрели про Бейкер-стрит.

– Вы закончите тем, что станете аналитиками ФСБ.

– ЦРУ. В ФСБ идут работать только лузеры, которые английским не балакают.

– По-английски, Пётр. По-английски не балакают.

– Вот ты и будешь в ФСБ работать. Ты слишком хорошо знаешь русский, чувак.

– Ни фига, – сопротивлялся я, – я буду работать на американскую разведку. Они там очень нуждаются в преданной агентуре, знающей туземные языки.

– Ну тогда я буду работать посредником между ЦРУ и русской мафией.

Тема русской мафии в последнее время была довольно популярна в наших узких кругах. Общий друг детства Марк, оставленный родителями-физиками в России, – получать медицинское образование, без пригляда довольно быстро пошёл на отрыв. Вместо того, чтобы спокойно потрошить жмуров в анатомичке и постигать науку облегчения болей, он начал торговать травой и университетскими зачётами (карьеру посредника между ленивыми студентами и коррумпированными преподами он феерически начал с того, что собрал с тридцати первокуров по сотне грин, взял у них зачётки, зашёл в туалет и расписался во всех тридцати; после чего поехал играть в преф и тут же проиграл половину выручки; что характерно, мажоры обиделись не столько на отжатые деньги, сколько на неполученные, честно оплаченные зачёты и испорченные зачётки; самые энергичные и обидчивые отправились выяснять отношения к Марку в общагу и были спущены им с лестницы; через некоторое время Марк всё же вписался в систему и торговал уже настоящими честными зачётами). Родители Марка, зная буйный авантюрный характер сына и подозревая, что лучшее, что светит ему в России – это тюрьма, забрали его к себе в США. Там Марк некоторое время чистил улицы Детройта от снега, а потом таки завёл свой небольшой бизнес. В перерыве между этими двумя социальными статусами он решил поучаствовать в ограблении местного наркобарыги в компании таких же ебанатов из русской диаспоры. Парни ворвались в дом дилера, потрясая только что купленными replications, и довольно быстро обнаружили себя на дне рождения жертвы. Жертва сидела во главе стола, окружённая старшими друзьями по бизнесу. Очень серьёзными людьми с настоящим оружием, на каждый экземпляр которого у них имелась лицензия. Марка спасло от депортации только то, что он сидел за рулём и дажене догадывался, куда везёт приятелей.

Договорившись с Арсеньевым о распределении наших ролей и поделив спецслужбы, на которые будем работать, мы синхронно вышли из домов и отправились к маленькому парку. Арсеньев пришёл первым и уже пил пиво, сидя на лавочке.

– Здорово, мудозвон! – жизнерадостно заорал он.

– Здорово, мудодав, – я ответствовал более вяло, но не менее дружелюбно.

Было уже довольно темно и холодно. Тот период зимы, когда падающий снег не радует. Слишком мёрзло, и ледяной режущий руки озноб пробирается к пальцам через любые перчатки. Особенно мерзко закуривать, потому что приходится вынимать из перчаток руки.