Секретный сотрудник - страница 17

– Из броневичков никто не вылезет – они наглухо задраены, я сам видел, – сказал Ефим.

– Не надо все так сразу отрицать, – вмешалась Константинова, – ведь в перерождения мы тоже сначала не верили. Никто не в состоянии постичь Его замыслы!

– Аминь, – резюмировал Константинов, – надо на посошок и домой – поздно уже.

– Vous avez raison,[15] – поддержал его Дорошенко почему-то по-французски.

– Успеете, – сказал Вольф Шварц, – сколько тут ехать?! А я вот что думаю насчет этих потерянных. Как вам известно, я атеист и во все эти божьи провидения не верю. По-моему, при всех этих перерождениях действует какое-то сильное поле, вот оно и может, так сказать, выдергивать из прошлого людей, которые находились в этом временном слое, что ли. Вообще-то, я не специалист, но…

– Заметно, – сказал Константинов.

– Ну и что! – парировал Вольф. – Мне это подсказывает интуиция творческого человека. Мало что ли известно случаев, когда художник провидел будущее?! Вот Дали, например…Что он там предсказал?

– Полет Гагарина, – сказал Дорошенко и чокнулся с Константиновым.

– Не смешно, – сказал Вольф и тоже поднял свою рюмку, – предлагаю выпить за творческую интуицию.

Тост получил всеобщее одобрение, и тема, казалось, была забыта, но вдруг неожиданно для всех в роли теоретика выступил Ефим.

– Я тоже думаю, что бог тут ни при чем, – сказал он. – Я думаю, что просто наша планета не желает больше терпеть те гадости, которые мы творим с ней и на ней. Ядерные технологии и особенно ядерное оружие угрожают планетарному равновесию, и на Земле начинают происходить компенсационные процессы – так называемые перерождения ядерных материалов. Что же касается этих «потерянных», то это вполне могут быть мутанты.

– Теория не нова, – заметил Константинов, – ее уже пытались протолкнуть наши академики, но беда в том, что она недоказуема. Почему, если это так, как ты говоришь, планета не реагирует на испытания ядерного оружия – их ведь многие страны продолжают проводить?

Ефим хотел ответить, но тут кот, почувствовав, что присутствующие потеряли бдительность, исхитрился и стащил мясную колбаску с его тарелки.

– Ловите его, ловите! – истошно закричала Ира Калинкина, вскочив с чурбачка. – Ему нельзя это есть – у него аллергия.

Общими усилиями кота загнали под диван – он там утробно выл и не хотел расставаться с добычей. Супруги Шварц-Калинкины улеглись на пол и пытались его выманить фальшивыми посулами мяса в будущем, но у кота уже было мясо в настоящем и на посулы он не поддавался.

Очередное собрание карасса закончилось. Переступая через хозяев, гости потянулись в прихожую одеваться.

Шварц жил в новом районе, а остальные – в старом городе, куда ехать надо было сначала маршруткой, а потом метро. Ехали все вместе, но по дороге почти не разговаривали, только Инга обсудила с Леной Дорошенко перспективы катанья на горных лыжах в Карпатах этой зимой. Так доехали до «Театральной», где Константиновы выходили, а остальным надо было делать пересадку. Время было позднее, людей в поезде было мало, но в вестибюле станции они неожиданно увидели довольно большую толпу.

– Интересно, что там произошло, – сказал Ефим и пошел к толпе, остальные потянулись за ним. Кузниц толпы боялся и хотел остаться, но Инга потянула его за собой.

Все столпились вокруг человека, сидевшего на скамейке у стены, и возбужденно переговаривались. Человек этот действительно выглядел странно. На нем был кожаный комбинезон и кожаный шлем с длинными ушами, и на лбу у него сидели большие очки-консервы. Кузниц подумал, что больше всего он напоминает фотографию Валерия Чкалова у самолета после перелета в Америку. В детстве у Кузница была книжка с такой фотографией, и он ее хорошо помнил. Человек что-то доказывал стоящему возле него дежурному полицейскому.

Любопытный Ефим поговорил с людьми и выяснил, что этого человека привели с собой в метро какие-то подростки, что он тут всего боится и просит вывести его наверх. Больше Кузниц ничего не успел узнать, потому что подошел их с Ингой поезд. Поезд был последним, и пришлось уехать. Через окно вагона Кузниц успел еще раз мельком увидеть этого странного человека и еще раз подивиться его сходству с Чкаловым со знаменитой фотографии. По дороге домой они с Ингой вяло обменялись впечатлениями, решили, что это какой-то шутник так вырядился. Утром об эпизоде никто не вспомнил, и только потом, спустя много месяцев, выяснилось, что была это их первая встреча с «потерянным».