Секретный сотрудник - страница 33

– Эх! Шкодá козака![46]

В городе было тихо и безлюдно. Видимо, объявили тревогу и все магазины и кафе в городе закрылись, по улицам ходили одни патрули. Кузниц решил поехать прямо в гостиницу, подумав, что едва ли в такой ситуации Ариель с Хосе пошли к «Счастливому Гарри», и оказался прав.

Бравые наемники Христианской коалиции сидели в номере Ариеля. Диспозиция была обычной – Ариель пил, а Хосе брезгливо наблюдал за этим занятием, и накурено было как обычно – хоть топор вешай. Посидев с ними и вяло обсудив последние события, Кузниц пошел к себе в номер и лег прямо на покрывало гостиничной кровати, не раздеваясь.

Он выключил свет и, глядя, как по потолку бегают тени от веток стоявшего под окном какого-то экзотического дерева, которое раскачивал вдруг налетевший с моря сильный ветер, думал обо всем сразу и скоро заснул с таким чувством, как будто только что закончил читать интересную книгу о какой-то другой жизни, не похожей на его собственную, захлопнул ее и смутные тени ее героев растворились в темноте сна и исчезли навсегда.

– Блин! – сказал посетитель, – эти осы, блин, – он энергично отмахнулся от упрямого насекомого, норовившего забраться ему за воротник, – октябрь ведь уже, хотя и по новому календарю, но все равно осень. Давно пора им в спячку впасть. Безобразие и анархия в природе, вы как полагаете? – спросил он Кузница.

Кузниц неопределенно хмыкнул, продолжая разглядывать посетителя. Нельзя сказать, что тот был точной копией своих известных портретов (впрочем, в этом не было ничего необычного – на официальных портретах оригинал всегда приукрашен: и выше, и черты благороднее), но сходство со знаменитым родственником, что ли? – или как их называть, клонов этих, братья? – сходство, несомненно, было. Одежда другая, современная – под курткой маечка черная с надписью по теме «Leader of the Pack»[48] и оскаленной волчьей пастью. И грязноват был посетитель, и запашок от него легкий исходил: смесь перегара и вроде тряпок паленых, но сходство определенное – тот же крутой лоб, переходящий в намечающуюся лысину, рыжеват, маленькие глаза с прищуром.

– Вы как устроились в новой жизни? – спросил он посетителя.

– Приемщиком перебиваюсь в пункте приема вторичного сырья в ожидании пособия, – посетитель почесал шею. – Нервный зуд, должно быть, не могла ж она меня укусить, вы как считаете?

Кузниц счел этот вопрос риторическим и опять спросил, стараясь, чтобы его голос звучал официально и сухо:

– Итак, вы просите выдать вам пособие на том основании, что вы так называемый «потерянный», вновь родившийся в этом времени. И при этом утверждаете, что вы, – он посмотрел на экран компьютера, – Ульянов Владимир Ильич, родившийся в 1870 году в городе Симбирск, окончили два курса юридического факультета Казанского университета. Правильно?

– Ну! – Владимир Ульянов энергично кивнул.

– И вы утверждаете, что сейчас 1889 год?

– Этого я не утверждаю, – посетитель хитро прищурился и стал очень похож на свой портрет, правда, более позднего периода, – прошу не искажать мои слова. Я утверждаю, что был 1889-й, когда я в прошлой жизни жил, а сейчас, говорят, и век уже двадцать первый.

«Не выглядит он на девятнадцать лет, – думал Кузниц, – лет тридцать ему сейчас, как минимум. Впрочем, неизвестно, когда он воскрес и что за это время ему пришлось испытать, и вообще, это уже не мое дело – надо отправить его в исторический отдел или к биологам, – мое дело лингвистическая экспертиза».

Он повернулся к компьютеру и начал печатать:

«Обратившийся в Украинскую службу идентификации клонов за пособием по причине переселения во времени, называющий себя Ульяновым В. И. говорит на современном литературном русском языке с незначительной примесью вульгаризмов. Архаизмы и специальные термины в речи отсутствуют. Фонетическая окраска речи соответствует южному говору».

– Зайдите вот с этим, – он протянул распечатку лжеУльянову (или не лже, кто знает?), – с этим листком в соседнюю комнату: как выйдете – направо. Там вам скажут, что делать дальше.

Посетитель взял справку, внимательно прочитал и спросил: