Секреты медитативного дыхания - страница 15

Тик Нат Хан использовал различные гатхи, или стихи о дхарме. Соотнеся их с дыханием, мы получаем еще один способ стабилизации внимания. В своей собственной преподавательской деятельности я всегда стараюсь помочь медитирующему как можно скорее избавиться от любых вспомогательных умо­зрительных конструкций и сосредоточить внимание непосред­ственно на дыхании. Однако у каждого практикующего свой неповторимый путь, и строгих правил тут быть не может.

Для некоторых людей дыхание — не очень приятный про­цесс. Годы неправильного дыхания да еще нередко в сочетании с различными эмоциональными блоками приводят к тому, что дыхание становится непривлекательным объектом для сосредоточения. В результате человек легко переключается на фантазии и прочие отвлекающие факторы. Аджан Буддхадаса рекомендует промывать перед утренней медитацией ноздри. Для этого растворите четверть чайной ложки соли в стакане чуть теплой воды и втяните воду через ноздри. Благодаря этой процедуре носовая полость становится чувствительнее. Кроме того, в подобных случаях полезно практиковать йогу, тайцзи или другие психофизические дисциплины, уделяющие большое внимание дыханию. Все, что облегчает дыхание, делает его более привлекательным объектом внимания.

Следует развить в себе некоторую трепетную привер­женность к объекту медитации. Все мы вначале настроены несколько скептично, но, если практика выбрана правильно, наступает время, когда ты отдаешься ей полностью. Дыхание — объект, на который часто медитировал сам Будда. Оно помогло ему достичь просветления. И он работал с дыханием еще в течение многих лет после пробуждения. Работая с дыханием, мы постепенно открываем для себя целый мир, который можно исследовать всю жизнь.

Дыхание очень помогает нам оставаться в текущем моменте. Тайский учитель Аджан Чаа, постоянно, словно мантру, повто­рял нам один и тот же совет: относитесь ко всему просто и оставайтесь в текущем моменте. Этот совет очень важен как для новичка, так и для человека, далеко продвинувшегося по пути медитации. Он до сих пор важен и для меня. Если вы раньше никогда не занимались медитацией, можете начать прямо сейчас и помедитировать минут десять. Не думайте о том, что вам нужно просидеть на месте десять минут. Просто сидите в этом моменте, затем в следующем и так далее.

Я получил хороший урок, насколько важно оставаться в текущем моменте, когда находился в Корее. В течение двух месяцев после того, как я приехал в эту страну, учитель водил меня и двоих американских монахов по монастырям. Кроме того, я — как мирянин и бывший преподаватель универси­тета — читал в Сеуле лекции о дзэн в Америке и о дзэн для мирян. Мой учитель всегда стремился привлекать к практике мирян, он даже купил мне роскошный европейский костюм-тройку, дабы наглядно показать корейцам, что буддист может выглядеть вполне по-светски.

По истечении двух месяцев мы получили особое разреше­ние на проведение девяностодневного ритрита в монастыре Су Дук Са. В ритрите приняли участие шестьдесят монахов, включая двух американцев, о которых я упоминал выше. Я был единственным мирянином. Но мой учитель заверил организа­торов ритрита, что я буду следовать правилам и практиковать наравне со всеми. Однако корейские монахи отнеслись ко мне скептически, особенно когда увидели мой костюм-тройку. «Ты практикуешь светский стиль, — говорили они мне с дружелюб­ной усмешкой, — а теперь отведаешь нашего стиля».

График был очень жестким, и через десять дней большин­ство монахов сошли с дистанции; нас осталось четырнадцать. Мы просыпались в три часа утра и практиковали медитацию целый день: пятьдесят минут сидячей медитации, затем десять минут ходили, — и так до одиннадцати часов вечера. Мы спали практически там же, где сидели, просто разворачивали свои коврики для медитации. Дважды в день мы ели рис с овощами, а вечером — суп мисо. Это был самый долгий и сложный ритрит в моей жизни.

Незадолго до сорок пятого дня ритрита нам сказали, что в монастыре Су Дук Са существует древняя традиция проводить одну неделю посреди девяностодневного цикла вообще без сна. Когда я и два других американца узнали об этом, у нас случился легкий приступ истерии. Мы были злы и напуганы. Раньше нам не говорили об этой традиции. Она показалась нам абсурдной и совершенно бесчеловечной. Мы даже подумывали о том, чтобы уйти, но понимали, что не можем так поступить, поскольку учитель верил в нас. Итак, мы решили пройти этот путь.