Семь цветов любви - страница 25

— Мне кажется, я уже объяснил. В ответ на услугу, которую вы окажете Тори.

Понятно, он не хочет чувствовать себя обязанным.

— Хорошо, только удовлетворите мое любопытство. Почему вы передумали? Почему вы хотите, чтобы Тори работала в салоне?

— Сегодня, когда она выходила из вашей парикмахерской, я увидел улыбку на ее лице.

О, какое искреннее объяснение. Инстинктивно Кри подняла руку и прижала ее к груди, прямо у сердца. Он любит свою дочь, хочет, чтобы она улыбалась, чтобы была счастлива… но только не с фиолетовыми волосами.

— Знаете, я согласна. Ради Тори, а не из-за одолжения, которое вам нужно вернуть.

— Совсем наоборот.

— Нам нужно работать над бумагами… вместе? — Дрожь пробежала по ее телу.

— Мне понадобится некоторая дополнительная информация по салону.

Господи, он знает, как работать с бухгалтерией.

Зачем она напускает на себя неприступный вид? Ей нужна помощь, и ей нужно принять ее. Какая разница, откуда она идет?

— Договорились? — спросил Себ.

Кри проглотила образовавшийся в горле комок.

— И когда начнет действовать наш договор?

— Прямо сейчас.

Час спустя, после двух чашек кофе и кучи вопросов, Кри поняла, почему отказывалась принимать помощь Себа. С самого начала проблема заключалась в эмоциональной установке — осознание того, что этот невероятно красивый мужчина сидит на ее маленькой кухне и его обнаженные ноги находятся в нескольких дюймах от ее ног, приводило девушку в состояние, близкое к обмороку.

За последний час она несколько раз сжимала руками чашку или хватала шоколадное пирожное только для того, чтобы удержаться и не дотронуться до его колена.

Тот эффект, который он производил на нее, пока работал — темноволосая голова склонилась над столом, ручка порхает по бумаге, длинный указательный палец другой руки скользит по строчкам бланков, — ставил ее в тупик. Кри знала непреложную истину, что любой человек красив за работой, когда выполняет ее на «отлично» и любит свою профессию. Все в нем было ей симпатично: и плавание в бассейне, и розыски упрямой кошки, и попирание собственной гордости, и просьба о помощи только из-за любви к дочери.

Но чтение бухгалтерских форм, столбцы цифр, тыканье кнопок калькулятора — как она может умиляться, наблюдая за работой бухгалтера? Кри заерзала на стуле, озадаченная своими внутренними страхами и уровнем притягательности этого мужчины.

— Теперь этого достаточно, — сказал Себ, и защелкивание папки оторвало Кри от размышлений.

Они оба начали подниматься со стульев, и их руки соприкоснулись. Когда Кри ощутила жар его кожи, то осознала, что испытывает вожделение. Ей просто необходимо напоминание о том, что этот мужчина ей не подходит, ей нужна перспектива и реальность, а не мечты и фантазии.

— Вы всегда занимаетесь этим… — она подыскивала менее возбуждающее и чувственное описание, — подсчетом цифр?

— Банковское дело являлось моей первой профессией, — бесстрастно ответил Себ.

— А потом вам стало скучно?

— Нет. — Себ поднял голову, и их взгляды встретились. — Моя работа не была скучной, но однажды я узнал, что такое международный валютный финансовый контракт, коммерция.

— О, я знаю о коммерции!

— Правда? — Мужчина скептически приподнял одну бровь.

— Правда, — кивнула Кри, не в состоянии сопротивляться искушению порисоваться. — Я кое-что знаю о ценных бумагах. Однажды я встречалась с брокером, и он обеспечил меня нужной информацией.

Себ покачал головой, но Кри заметила слабую тень любопытства.

— Что вас забавляет? — насторожилась она.

— Не могу представить вас биржевым маклером.

— Между прочим, я преуспела на этом поприще. Такое случается. — Девушка скосила на него глаза. — А вы? Набили чемоданы деньгами?

— Полагаю, вы можете так выразиться.

Точно. Только, наверное, чемоданы походили на огромные сейфы, наполненные зелеными хрустящими бумажками. У него презентабельный офис, где решаются дела на миллионы долларов; в гараже минимум две роскошные машины; и, возможно, у бухты в фешенебельном районе имеются умопомрачительный особняк и яхта. И она еще пытается рисоваться перед ним. Не удивительно, что он находит ее комичной!