Семь смертей майора Казанцева - страница 8
– Понял. Тайн Востока нет.
– Как же нет? Есть, – снисходительной проговорил главный хранитель музея. – Взаимопроникновение цивилизаций. Разрушенные древние города, письменность которых мы не можем расшифровать. Происхождение орнаментов на гончарных изделиях. Просто это тайны, скучные для большинства людей.
– Вы же вполне успешно пишете о жгучих тайнах истории.
– Вы о той бульварной книге? Чего только не сотворишь с голодухи…
Мы прошли в комнату Главного хранителя. Небольшой кабинет. Все чисто прибрано, разложено по полочкам. Полная противоположность кабинету Одоевского.
Да и сам Сартаков производил впечатление конченого прагматика-аккуратиста. Такого ученого сухаря, не склонного к полету мысли и фантазиям. И любившего не только науку в себе, но и себя в науке. Выглядел весьма преуспевающе – дорогие часы, брендовый, с иголочки, костюм. Да, в брендах и прагматике он разбирался не только на словах. Но и свою профессию знал отлично.
Я устроился на стуле, обитом красной кожей. Поблагодарил за чай, который принесла нам строгая дама – секретарша директора. И изложил цель своего визита.
– Ну что вам сказать. По некоторым крайне непроверенным слухам, Сиддхарти Гуатама создал свое учение буддизм, пытаясь понять, что написано в этом Свитке, но в силу скудоумия так и не понявший ничего. Поэтому буддистское учение изначально искажено.
– А в реальности есть этот Свиток?
– Может и был. Но есть ли… Человечество уничтожило огромное количество книг, глиняных табличек. От античной литературы дошли крохи. Потому что книги хорошо горят, а глиняные таблички отлично бьются. Даже если и был Свиток когда-то… В чем я сомневаюсь – очень это похоже на сказку о волшебных предметах – саморасчесывающемся гребне и самоварном горшочке. Но предположим – был. Однако шансов дойти до нашего времени у него ничтожно мало…
– Возможно, Свиток все же есть.
– Господи, что за странный интерес к ничтожным вещам?! Вот у меня монография в три тысячи страниц по письменным источникам Древней Индии. Я лично находил неизвестные манускрипты. Собрал уникальные мифы – буддийские, тибетские, мусульманские. Вся моя жизнь в этом. И никакого интереса у общественности. А сказочный Свиток Тамаха Ан Тира вдруг понадобился всем.
– А что, кто-то еще интересовался им? – напрягся я, предчувствуя пугающие неожиданности.
– Ива Даньянова, аспирантка истфака МГУ, вцепилась мертвой хваткой в эту тему.
– Давно?
– Да уже с год. Потом этот профессор Асвальд Хансен из Стокгольмского университета.
Тут уж чувство близкой опасности взорвалось в моем сознании красным мерцающим сигналом тревоги.
– Профессор Хансен, – протянул я. – Знакомая величина.
– А мне не очень. Никогда до этого лично с ним не сталкивался. Читал как-то его статью – довольно примитивный западный эгоцентрический взгляд на мировые культурные процессы. Но в общении забавный экземпляр оказался. Довольно бойко изъясняется по-русски.
Я вытащил эйч-фон из своей наплечной кожаной сумки, с которой не расставался. И вскоре нашел на сайте Стокгольмского университета фотографию профессора.
– Он? – протянул я Сартакову эйч-фон.
Главный хранитель озадаченно посмотрел на изображение. И неожиданно заявил:
– Похож, но разрез глаз другой, ушная раковина…
– Вы специалист по описаниям внешности?
– Увлечения молодости и фотографическая память, – Сартаков озадаченно отодвинул эйч-фон. – А кто же это был? И что вообще делается? Вы что-то недоговариваете?
– Несомненно, – я продемонстрировал удостоверение. – ФСБ. Майор Анатолий Казанцев.
– Как известный фантаст.
– Да, был такой. Но я не он, – хмыкнул я.
– Беру обратно свои слова, что чудес не бывает. Офицер ФСБ выспрашивает о Свитке Тамаха ан Тира. Это ль не чудо?
– Уверяю вас, это просто неинтересная служебная обыденность… Будьте добры пойти мне навстречу.
– А что я могу?
– Держать в тайне нашу беседу – это само собой разумеется. И еще – сейчас к вам подъедут наши специалисты. Составите с ними фоторобот профессора. А сейчас мы поищем его на внутренних видеокамерах музея.
– С камерами не выйдет. Именно в этот день был сбой, и информация не сохранилось.