Семя Гидры - страница 19

     Три дня они продирались сквозь тропический лес на восток пока не вышли к противоположному берегу. Тогда-то они поняли, что находятся на острове. А спустя неделю безуспешных поисков следов цивилизации выяснилось, что остров этот либо полностью необитаем, либо не имеет никаких контактов с 'большой землёй'.

     - Что вы хотите этим сказать? - не выдержав напряжения, впервые за всё время рассказа прервал сикха Крофт.

     - Именно то, что сказал, - бесстрастно ответил тот. - Мы решили не ждать чуда, а выкарабкиваться собственными силами, пока они у нас ещё оставались. Повреждения самолёта оказались незначительными. Благо, военное судно оснащено необходимым инструментом. Мы подложили под фюзеляж срубленные деревья и, используя их как домкрат, вытащили увязшие в песке шасси. Затем мы выправили переднюю стойку, починили заклинивший элерон и привели в порядок топливопровод левого двигателя, перебитый снарядом пакистанской зенитки. Через две недели самолёт был готов. Оставалось дело за невыполнимым, а именно за 'взлёткой'.

     Ночами на самодельной телеге мы свозили сюда сырую мангровую глину и, мешая её с илом, до утра мазали заранее уложенные вдоль хода шасси пятифутовые ряды из стянутых лианами и утрамбованных в песок пальмовых стволов - их мы рубили неподалёку - чтобы дневное палящее солнце превратило наш ночной труд в монолитный настил. Мы пили дождевую воду, питались корой и корнями, поочерёдно переболели малярией, но, не прекращали работу. Когда наш бомбардир Раджиш Арора повредил ногу, ему пришлось ползать на брюхе, чтобы глинистым раствором шпаклевать щели между бревнами, вкопанными мной и командиром. Так за десять мучительных месяцев мы соорудили полторы тысячи футов этой чёртовой 'дороги'. Она и до сих пор здесь, занесённая песком. При посадке я чувствовал её. Каждое бревно чувствовал! Каждый стык, дьявол его дери!

     К середине своего повествования пенджабец едва не задыхался. Ему приходилось выдавливать из себя каждое слово. Фразы его сделались бессвязными, лицо налилось кровью, глаза вылезли из орбит. Борода вздыбилась торчком, как павлиний хвост. Ему стало совсем невыносимо дышать.

     - Дайте воды, - попросил он.

     Чакрабати подал банку Спрайта, а Брижит приставила её край к пересохшим губам пенджабца. Тот сделал несколько глотков и благодарно прикрыл веки.

     - Вряд ли я что-либо понимаю, - в полголоса произнёс Крофт.

     - Ясно то, что этот парень знал, где садиться, - также тихо сказал Гаррет. - Теперь осталось понять, что со всем этим делать дальше.

     - Когда, наконец, мы укрепили грунт, - продолжил сикх спустя долгую паузу, - пришло время готовиться к взлёту. Мы сняли с самолёта всё лишнее, максимально облегчив вес. Разобрали бомбовый отсек, убрали ряд ненагруженных лонжеронов, сгрузили кислородные баллоны, фотокамеру фиксации бомбометания, пустой топливный бак, оставили лишь полный дополнительный, и даже избавились от кресел бомбардира и штурмана. И хотя бросить оружие нам грозило трибуналом, мы всё же демонтировали контейнер с пулеметом и избавились от всех четырёх двадцатимиллиметровых пушек каждая весом почти двести фунтов с нерастраченным боекомплектом по пятьсот патронов на каждую. Мы раздели нашу 'птичку' догола как уличную девку.

     Сикх криво улыбнулся собственному похабному сравнению, полностью противоречащему его вере, и снова зашёлся натужным кашлем. На этот раз пауза продлилась довольно долго, и было видно, сколь болезненным был его кашель.

     - Господа, - наконец прошептал он, - я и так поведал вам всё самое важное. А теперь дайте мне отдохнуть и набраться сил. Мне надо встать самому на ноги и поднять 'на ноги' наш самолёт. Как вы уже поняли, это единственный путь к спасению. Если нам тогда удалось поднять в воздух тяжёлый бомбардировщик, то этот 'воздушный самокат' выстрелит как из пращи. Надо лишь найти причину поломки. А пока ступайте на юго-восток. Через полмили увидите холм, у подножья скальное плато, там хижина. Надеюсь, наша постройка не сгнила за столько лет. Отведите туда женщин.