Семья Корлеоне - страница 26

Он уставился поверх плеча Сонни вдоль улицы. В салоне машины двигались красные огоньки сигарет, описывая петли и завитки. Окна были приоткрыты, и над мокрой от дождя крышей поднимались струйки дыма.

– Грузовик был практически новый, – продолжал Корк. – Мы запросто могли выручить на пару тысчонок больше.

– Ну и? – произнес Сонни тоном, подразумевающим: «Так почему же мы этого не сделали?»

– Что ты хочешь? – спросил Корк. – Позвать фараонов?

Сонни рассмеялся, а Нико сказал:

– В чем-то Брази прав. Это ему предстоит иметь дело с Марипозой. По мне, лучше получить поменьше денег, но пожить подольше.

– Брази ведь никому не говорил про нас, правильно? – спросил Сонни.

– Да, не говорил, – подтвердил Корк. – Давайте уйдем с дождя.

Как только Сонни захлопнул дверь и завел двигатель, Стиви Дуайер сказал:

– Ты говорил с ним насчет денег?

Остальные молчали, ожидая услышать, что скажет Сонни.

– Стиви, о чем он должен был со мной поговорить? – сказал Корк.

Он сел спереди, и ему пришлось обернуться, чтобы посмотреть назад.

Сонни тронулся.

– Что тебя гложет? – спросил он у Стиви.

– Что меня гложет? – Сорвав с головы шапку, Стиви хлопнул ею по колену. – Нас ограбили – вот что меня гложет! Один только этот грузовик стоил три «куска»!

– Конечно, если продавать его в открытую, – возразил Корк. – Но кто купит машину без документов?

– Не говоря уж о том, – добавил Нико, – что покупатель рискует получить пулю в голову, если кто-нибудь из людей Марипозы увидит его за рулем этого грузовика.

– Верно подмечено, – согласился Сонни.

Закурив, Корк чуть опустил стекло, выпуская дым на улицу.

– Мы сработали отлично, – сказал он Стиви, – особенно если учесть, что мы были не в том положении, чтобы ставить свои условия. Все козыри были на руках у Луки. Никто, кроме него, не купит у нас «бухло» Марипозы. Никто. И он это прекрасно знает. Лука мог предложить нам полтора доллара, и мы вынуждены были бы согласиться.

– А, фигня, – пробормотал Стиви.

Нахлобучив шапку на голову, он откинулся назад.

– Ты злишься, потому что Лука врезал тебе по морде.

– Да! – крикнул Стиви, и его крик прозвучал подобно взрыву. – А где, черт побери, были все мои кореша? – Он обвел салон безумным взором. – Черт побери, где вы были, ребята?

Анджело, наверное, самый спокойный из всех, повернулся лицом к Стиви.

– И что же, по-твоему, мы должны были сделать? – сказал он. – Затеять перестрелку?

– Вы могли бы вступиться за меня! – бушевал Стиви. – Могли бы сделать хоть что-нибудь!

Сдвинув шапку на затылок, Корк почесал голову.

– Ну же, Стиви, – сказал он, – пошевели мозгами.

– Сам пошевели мозгами! – огрызнулся Стиви. – Ты долбанный обожатель «макаронников» и разных прочих итальяшек!

На мгновение в машине воцарилась тишина. Затем все разом рассмеялись – все, кроме Стиви. Хлопнув руками по рулевому колесу, Сонни крикнул Корку:

– Ты долбанный обожатель «макаронников» и разных прочих итальяшек!

Протянув руку, он схватил Корка и встряхнул его.

Винни Ромеро хлопнул Корка по плечу.

– Долбанный обожатель «макаронников»!

– Смейтесь, смейтесь, – раздраженно пробормотал Стиви, отворачиваясь к окну.

Остальные последовали его совету, и машина покатила по улицам, сотрясаясь от хохота. Один лишь Стиви молчал. А также Нико, внезапно вспомнивший Глорию Салливан и ее родителей. Он тоже не смеялся.

Вито полистал толстую пачку планов застройки земельного участка на Лонг-Айленде. Ослабив узел галстука, он изучил поэтажные планы, мысленно представляя себе обстановку всех комнат своего будущего дома. На улице, согласно его замыслам, должны были разместиться цветник и огород с овощами. В трущобах Нью-Йорка, в садике размером с почтовую марку за своим прежним домом, в те дни, когда он еще начинал свой бизнес по торговле оливковым маслом, Вито в течение нескольких лет ухаживал за инжирным деревом, до тех пор пока его едва не погубил особенно сильный мороз. Однако затем долгие годы он угощал своих друзей инжиром, и те поражались, узнав, что выращены эти плоды здесь, в городе, на клочке земли за домом. Время от времени Вито водил кого-нибудь из друзей во двор и с гордостью показывал дерево, коричневыми ветвями и зелеными листьями прижимающееся к красной кирпичной стене, протянувшее глубоко под здание корни, которые прижимались к подвалу и теплу расположенной там котельной. Он поставил во дворе стол и несколько складных кресел, и Кармелла выносила бутылку граппы, хлеб и оливковое масло, иногда сыр и помидоры – все то, что было дома, – и готовила закуски для гостей. Частенько она присоединялась к ним вместе с детьми, и пока дети играли во дворе, Кармелла в который раз зачарованно слушала, как Вито объяснял гостям про то, как он каждый сентябрь после уборки урожая инжира тщательно укутывает ствол мешковиной и оборачивает брезентом, готовя к надвигающейся зиме.