Сеня. Миссия Наследной Йагини - страница 4
Следом за кафтаном отправился вишневый поясок, и, непосредственно, сама рубаха и исподнее. Вынула из косы косник — розовую кисточку из бисера с завязками: до совершеннолетия мне еще два лета, имею полное право не покрывать голову. Осталась последняя деталь — провела ладонями перед лицом, снимая морок, и взглянула на свое отражение в водах Данины. На меня смотрела, улыбаясь, обычная русоголовая и зеленоглазая, что совсем не редкость в наших краях, девчонка. Внезапно защекотало пресловутое шестое чувство ощущением чьего-то пристального взгляда. Подняла голову, пригляделась к кустам на другом берегу — может, не дай светлая Макошь, не удалось чисто пространство прощупать? Да вроде бы нет, точно нет ни одного человека. Так. А это еще что такое, точнее кто такой. Из кустов, абсолютно не прячась, на меня пристально смотрело самый настоящий элсмирский волк. Огромный, как тролль знает что! Молодой, по всему видать, не заматерел еще, как совсем уж взрослые особи. Однако отчего так неуютно под его взглядом? Зверь как зверь. Ну да, редкость для наших краев, но и только. Йагиню в своем лесу ни один зверь не тронет — на то на мне защитный заговор стоит. А что смотрит — так не человек же! Но под взглядом именно этого волка было очень неуютно, и даже на миг показалось, что он как-то слишком пристально меня разглядывает.
Рыбкой скользнула в воду, погружаясь в благословенную прохладу после удушающего летнего зноя. Ни одно чувство не сравнится с прикосновением прохладной, ласковой воды к обнаженной коже. Нырнула, сделала несколько гребков к дну и всплыла наверх, перевернулась, блаженно раскинувшись на поверхности воды.
— Сеня!
— Защекочем!
— Пришла!
— Плывет!
— Не выпустим!
— Играть!
— Прятаться!
Давние подружки, мавки, обступили плотным кольцом, и как обычно, говорили все разом.
— Сегодня Сене нужно домой, — объяснила я им. Почему-то мавки не воспринимают слова «я» — они и о себе всегда говорят в третьем лице, и о других. Когда когда-то давно, во время нашего первого с русалками знакомства, попыталась втолковать им, что значит, «я» — безрезультатно. Мавки одинаково таращили на меня свои огромные, как зеленые блюдца, глазенки с прозрачными зеленоватыми веками и в недоумении оглядывались по сторонам.
— Сеня привела с собой я?
— Где я?
— Спрятала я?!
— Покажи я? — спрашивали. Мама тогда объяснила мне, что мавки привыкли видеть и трогать то, о чем говорят. А мыслеобраз «я» им просто взять неоткуда.
— Не отпустим!
— Защекочем!
— Утопим!
— Защипаем!
Ну, это пустые угрозы — мавки хоть и славятся довольно вредным характером, но с Домом Йагинь у них давняя дружба. Поэтому к угрозам с их стороны я давно привыкла.
— Сеня укусит, — пообещала я им, и в подтверждение своих слов, щелкнула зубами.
Пришлось прийти к компромиссу, и поиграть немного в догонялки с зеленоватыми негодницами. Наплававшись и насмеявшись, я вылезла из воды и принялась одеваться. Мавки всей стайкой подплыли к берегу:
— Йожку приведи!
— Мавки ее не отпустят!
— Утопят!
— Будут щекотать, пока не состарится!
— Пока не поседеет!
Я улыбнулась. Йожку они из нас больше всех любят.
— Приведу, — пообещала, выныривая головой из рубахи. Внезапно одна русалка обернулась к противоположному берегу и злобно выкрикнула:
— Щучий сын!
Я недоуменно посмотрела на берег и прислушалась к своим ощущениям. Никого и ничего. Что же ее разозлило? Решила не расспрашивать. Противный характер заставит их промучить меня как минимум, несколько часов, и опять утянуть в воду, играть. Помахав на прощание мавкам, отправилась домой.
Итак, я — потомственная Йагиня, Хессения, Сеня. Внучка Старшей Йагини нашей области, Стефаниды. Род Йагинь — древний и почитаемый. Издревле по материнской линии в нашей семье передавался дар сохраняющей и дарующей жизнь, целительницы. Мы в дружеских, почти родственных отношениях и с другими Домами целительниц, знахарок и травниц, которых, как ни печально это сознавать, становится все меньше и меньше в Светлом Государстве. И виной тому одно бредовое пророчество, позвучавшее в храме светлого Даждьбога вот уже почти три столетия назад.