Сердце охотника - страница 5

— Я тоже слышала, как Джон Файр жаловался жене, что их семья проклята, — заговорила еще одна женщина. — Проклята на века!

— Мы не прокляты! — протестовал Джеми. — Просто мы еду поделили на небольшие порции, поэтому она у нас и осталась.

Позади раздался скрежет металла. Обернувшись, Джеми увидел, что отец в фургоне зарядил ружье, взвел курок и направил его на Люсьена Гуда.

— Только попробуй забрать мою еду, и ты узнаешь проклятье пули, — подначивал он Люсьена.

"Угрозы тут не спасут", — понял Джеми.

— Отец! — позвал он.

Тот медленно обернулся. Глаза его горели ненавистью.

— Томас прав. Охотник скоро вернется, а сегодня вечером мы можем поделиться с другими.

— Нет! — взревел отец. — Это наша еда и наша вода!

У кого-то под ногами хрустнула ветка. Оглянувшись, Джеми вдруг заметил, что люди окружили их тесным кольцом.

— Отдай нам половину своей еды, — потребовал Люсьен, — и мы разрешим тебе остаться с нами.

"Скажи "да", — мысленно умолял Джеми. — Я не хочу ехать дальше в одиночку. Мы одни не выживем: нас растерзают дикие звери или индейцы".

— Пожалуйста, отец, соглашайся, — произнес он вслух.

— Ни за что! — отрезал тот, поднимая ружье на уровень глаз.

Но было уже поздно. Люди подошли близко, очень близко.

— Тогда мы заберем все сами! — заорал Люсьен. Мужчины бросились на Файра.

— Нет! — Джеми рванулся к Люсьену, но тот с силой отшвырнул его. Со всего маху юноша упал на землю, ударившись головой о колесо фургона Затылок пронзила острая боль, в глазах вспыхнули красные пятна. Где-то далеко-далеко вскрикнула женщина.

— Джеми, как ты?

Он с трудом открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Аманду, почувствовал, как ее пальцы легко ощупывают его голову.

— Все в порядке, — буркнул он и сбросил ее руки. Попробовал встать, но ноги не слушались. Было видно, как мужчины, столпившись вокруг отца, стараются отнять у него ружье. Отец отбивался, он силился сбросить с себя Люсьена, крепко сжимая ружье в руках. Люсьен тряс отца из стороны в сторону.

Джеми видел, как лицо отца исказила страшная гримаса. Собрав все свои силы, он пытался направить дуло в грудь Люсьену, но тот сжимал ствол обеими ручищами, отодвигая его от себя.

Прогремел выстрел, и тотчас раздался истошный женский крик.

Прижимая руки к груди, мать Джеми медленно опускалась на землю. Отец выронил ружьё. Он случайно застрелил мать! Джеми рванулся к маме, упал рядом с ней на колени.

Кровь растекалась по груди и подолу её платья, лужа крови становилась всё больше и больше.

— Что они наделали? Что они с тобой сделали? — плакал он.

Он прижал руку к чёрной дыре на её платье, но кровь продолжала струиться через его пальцы. Мать ухватила Джеми за рубашку и тянула к себе, пытаясь что-то сказать. Рот её беззвучно открывался, из уголка губ стекала алая струйка.

— Что, что, мама? — плакал Джеми.

Мать задыхалась. Тело её дрогнуло в его руках раз, другой, затем она затихла. Кровь всё ещё текла из уголка рта, но она уже не пыталась говорить. Глаза закрылись, пальцы ослабили свою хватку.

— Нееет! — раздался вопль отца.

Он вырвался из рук Люсьена и бросился к жене.

Оттолкнув Джеми, он подхватил ее на руки и начал укачивать, приговаривая: "Все в порядке, Дора Мэй, все в порядке".

Но Джеми знал, что это неправда, что никогда уже ничего не будет в порядке. Глаза матери открыты, но не видят; рот ничего не скажет; руки и ноги обвисли, как у тряпичной куклы. Она была мертва.

Позади раздался взволнованный возглас, затем стук копыт. Вернулся охотник.

— Я нашел воду! — кричал он, натягивая поводья. — Горный ручей! Меньше половины дня пути!

Джеми посмотрел на мать и коснулся пальцами ее холодной щеки.

Ей уже не нужна вода. Ничего ей не нужно. Все, что ей требуется, это могила.

После смерти матери дни покатились так же медленно, как и фургоны. Джеми казалось, что они уже никогда не доберутся до поселения.

— У нас будет большой дом из трех комнат, Дора Мэй. — Отец слегка повернул голову в сторону, где обычно сидела мать.

Джеми сжался и затаил дыхание.

— Как тебе это, Дора Мэй? — Отец склонил голову набок, словно прислушиваясь. — Знаю, знаю, тебе понравится! — Твою маму так легко обрадовать! — шепнул он, поворачиваясь к сыну и хватая его за руку костлявыми пальцами.