Сердце помнит. Плевелы зла. Ключи от неба. Горький хлеб истины. Рассказы, статьи - страница 3

— Бежим к складу! — крикнул Кудрин.

Все произошло очень быстро. В лесу они наткнулись на двух вражеских солдат, охранявших подступы к складу. Застрелили их в упор. Затем бросили гранаты в ближайший штабель, а сами прильнули к земле за стволом могучего дуба: они ждали, что снаряды сдетонируют.

Тяжелый удар потряс землю. Но ящики в этом штабеле оказались пустыми. Взрыв гранат разметал их по лесу, свалил в бесформенную пылающую груду. Шестов и Кудрин вскочили на ноги и перебрались через проволочную ограду, порванную осколками. От склада во все стороны убегали гитлеровцы. Казалось, никто не обращал внимания на советских разведчиков, а они, охваченные мыслью взорвать склад, спрыгнули в ровик, снова метнули в штабеля гранаты. И тут обжигающей волной дохнул на них лес, качнулась под ногами земля, что-то тяжелое навалилось на плечи…

Полевой госпиталь, с весны обжившийся в белорусской деревеньке Бугры, готовился к страдным дням. Вот-вот начнется наступление наших войск, а это значит — многие сотни раненых… И госпиталь готовился. У каждого врача, медсестры, санитара были свои дела, заботы, и люди в белых халатах непрестанно сновали между домами, в которых размещались отделения госпиталя.

Неразлучные подружки Сима Березина и Ирина Сорока, сдав свою смену, бежали через школьный двор в столовую, как вдруг внимание привлек надсадный металлический гул в вышине. Они сразу насторожились: гул незнакомый. Сима первая разглядела в голубизне июньского неба плывущий к фронту огромный косяк четырехмоторных бомбардировщиков. Рокот моторов усиливался.

Все, кто был на школьном дворе, глядели сейчас в небо. Даже шофер, с утра копавшийся под машиной, вскочил на ноги и поднял вверх лицо.

— Американские? — с любопытством спросила Сима. — А истребители наши! Видишь, как купаются в небе?..

Действительно, это были американские бомбардировщики, летевшие к линии фронта под прикрытием советских истребителей.

— Сквозным полетом идут, — заметила Ирина тоном знатока.

Вчера она читала раненым свежую газету, в которой рассказывалось, что американские бомбардировщики поднимаются с баз Италии или Англии, летят на Румынию и Германию, затем садятся на советской территории. Заправившись горючим и бомбами, самолеты идут в обратный рейс. С наших аэродромов американцев сопровождают советские истребители, а потом их встречают «мустанги» — американские истребители дальнего полета.

Хотя Симе все это было известно, Ирина скороговоркой продолжала объяснять:

— Понимаешь, челночные операции делают. Как челнок у ткацкого станка.

— Да-а-а, — промолвила Сима. — Вот и увидели наконец мы своих союзников. Наверное, на самый Берлин летят…

Ирина не переставала глядеть вслед удаляющимся бомбардировщикам. Потом вдруг спросила:

— Как думаешь, видно им оттуда наше Олексино?

Сима с грустью вздохнула: «Одним бы глазком посмотреть, что делается дома, в родном селе…»

С запада, куда только что ушли самолеты, донеслась яростная дробь пулеметных очередей. Завыли на виражах невидимые истребители.

Где-то далеко в небе начался воздушный бой. Он был скоротечным, и девушки снова направились было к столовой. Но вдруг со стороны синевшего за большаком леса низко над землей показался тяжелый бомбардировщик, похожий на те, которые несколько минут назад проплывали над деревней. Возле бомбардировщика вились два наших «ястребка».

— Неужели «мессеры» подбили? — И девушки, встревоженные, остановились.

Самолет, выпустив шасси, начал снижаться за речушкой Быстрянкой на луг…

Из дверей школы выбежал дежурный по госпиталю — высокий подвижный капитан медицинской службы. Он метнулся по двору, кого-то разыскивая. Увидев девушек, крикнул:

— Березина! Сорока! Захватите санитарные сумки и бегом к машинам! Дежурный махнул рукой в сторону приземлявшегося самолета.

Через минуту на луг умчались две «санитарки» — легкие автобусы с узкими продолговатыми кузовами.

Капитан Гарри Дин — командир экипажа «летающей крепости» — сидел в автобусе на боковой скамейке между Симой Березиной и плечистым пожилым санитаром. Автобус слегка потряхивало, а американец что-то выкрикивал, придерживая правой рукой забинтованную левую руку. Сима, вслушиваясь в незнакомую речь, догадывалась, что капитан ругается, и попыталась успокоить раненого: