Сердце розы - страница 31

Поскольку-Диана полагала, что госпожа Зейнеп говорит в переносном смысле, — ведь все, по се словам, происходило только для того, чтобы Мэри услышала голос матери, — то слова Зейнеп не убедили ее.

— Ладно, — сказала Зейнеп. — Будем считать, что с математикой и ознакомлением с предметом мы закончили. Давай с полчасика передохнем, а то я уже охрипла. Подыши воздухом. Мы встретимся здесь через тридцать три минуты.

— Хорошо, но у меня вопрос. Какую песню пели розы? — не могу сказать. Если скажу, ты будешь меньше хотеть услышать это сама.

Когда они обе вернулись обратно к скамейкам, стоящим у входа в сад, госпожа Зейнеп сказала:

— А теперь, Диана, подойди к тому фонтану, хорошенько вымой голову и возвращайся сюда.

— Но я мыла голову сегодня утром.

— Я вижу, дорогая. И нее же пойди вымой голову.

Пожав плечами, Диана подошла к фонтану. Вода была ледяная, и в прохладе раннего утра Диану пробила дрожь. «Хорошо, что я приехала сюда не зимой», — промелькнуло у нее в голове. Выжав волосы и кое-как расчесав их пальцами, Диана, словно послушная школьница, вернулась к саду.

Очень хорошо, Диана. А теперь иди к другому фонтану, хорошенько вымой голову и возвращайся.

Диане показалось, что у нее дежавю. И не только потому, что она услышала те же слова, но и выражение лица госпожи Зейнеп было точно таким же. Диана молча сидела на скамейке, не зная, что сказать, но под строгим взглядом госпожи Зейнеп она встала, пошла к другому фонтану и снова вымыла голову. Возвращаясь назад, она с содроганием подумала, не придется ли ей повторить это еще раз.

— Наконец-то, теперь можно начинать. Да, пока не забыла: если урок пройдет успешно, то к следующему занятию у меня будет для тебя сюрприз.

— Что за сюрприз?

— А разве я не сказала, что это сюрприз?

— Ясно… А кстати, я могу задавать вопросы, когда мы будем в саду?

— Разумеется, можешь. И еще одно: тебе не обязательно понимать все, что мы будем делать. Если не забудешь то, что испытаешь здесь, то рано или поздно поймешь и это. В саду ты будешь и учеником, и учителем. У тебя уже есть все ответы. Как я говорила, ты когда-то умела слышать розы, и теперь я просто попытаюсь помочь тебе вспомнить твое умение. Услышать розы легко. Очень легко. Все, что требуется. — это либо вспомнить свое умение, либо забыть все, чему тебя научили.

— А зачем я столько раз мыла голову?

— Каждый вопрос в саду — как семя. Оно тоже вырастает, пускает корни, стебель, листья, бутоны и, наконец, расцветает. Уверяю тебя, ты никогда не забудешь, как однажды рано утром дважды мыла уже чистую голову. Если что-то случилось, то никогда уже не будешь вести себя так, словно этого не происходило. И пережив это, ты рано или поздно получишь ответы, которые ищешь. Я хотела, чтобы ты помыла голову, потому что это голова Дианы.

— Но я и есть Диана!

— Разве мы не договаривались забыть о прошлом?

— Ладно, но второй раз зачем?

— Первый раз ты избавилась от прически Дианы. Но «я» в твоей голове, которое задумало эту прическу, было все еще там.

— Ага, значит, вымыв голову во второй раз, я перестала думать, как Диана? — скептически усмехнувшись, спросила она.

— Ты права, мозги не прочистить водой из фонтана. Но пойми, это символ. И однажды ты разгадаешь его. Как невидимая печать, наложенная на сердце. Придет время, и она проявится.

— А когда придет время?

— Возможно, в тот день, когда ты поймешь, что все, чему тебя учили, тебе не нужно. А может тогда, когда осознаешь, что знание подобно лестнице, и, если хочешь подняться выше, не стоит возвращаться на ступени, которые оставила позади.

Диане не терпелось увидеть сад, поэтому она воздержалась от дальнейших вопросов.

Диана нагнулась, но все равно ударилась головой о низкий свод калитки, однако все-таки сумела пройти в сад.

В свете раннего утра легкий нежно-розовый туман клубился по саду, придавая ему таинственность, но не скрывая буйства красок. Узкая тропинка, выложенная шестиугольной плиткой, вилась среди роз, которые чуть колыхались под слабым утренним бризом, словно кивая ласточкам, летавшим в небе. Было тихо, и только голоса птиц да шепот воды в мраморном бассейне нарушали эту тишину.