Сердце Вечности - страница 10
– Опять забыл сказать? – спросил Дан у дракона, интонация была, надо заметить, совсем не дружелюбная.
Лар пожал плечами.
Дан что-то тихо прорычал.
Опять он рычит! Нет, с ним точно тоже что-то не так!
– Ты тоже маг? И тоже человек? Здорово! – Зеленая физиономия Ниэля буквально светилась бледно-зеленым от счастья. – Тебя Лар учил? Ты мне расскажешь?
– Это вряд ли. – Саша заставила себя глубоко вздохнуть.
Спокойствие, только спокойствие!
Попаданка? Переживем.
Нападение Темочки пережили, отбились, и это переживем.
Маг? Не страшно.
Спасибо, что не винегрет из местных жителей!
Вот, все хорошо…
Да какой там! Черта с два, а не спокойствие! Что там зеленоухий говорил, маг-человек? Ну да. Тут же еще эльфы и драконы. А сколько здесь этих… как их там… подвидов… национальностей?
– Рас на Анкире семь. – Лар снова прочел ее мысли, интересно у них случайно нет запрета на влезание в чужие головы?
Дракон ее вопрос проигнорировал и продолжил вещать с видом всезнающего учителя перед не самой умной ученицей:
– Драконы, люди, оборотни, эльфы, орки, гномы и вулканцы.
«И не надо наговаривать, я считаю тебя очень умной, Саша»
Ага, значит, слышал!
Орки, эльфы…
Супер! Стандартный набор из Машкиных книг плюс какие-то вулканцы!
Из вулканов, что ли?
Воображение нарисовало крылатого эльфа в чешуе с зелеными, как у Ниэля, ушами и лицом Дана. Саша громко хмыкнула – разыгравшаяся фантазия приделала крылатому индивиду пару лап-корней от хинна и пышный лисий хвост.
Спокойно! Истерика пока еще никому не помогала!
Итак, вулканцы. Может, они с той красной луны?
– Нет, Саша. Ни то, ни другое. Держи! – Дракон всучил Ниэлю конец нити. – Отведи его в огород, оставь у грядок, он сам разберется. Хороший…
Лар почесал монстра, тот, дрыгнув одной из лап, громко зашелестел, словно ветер в листьях.
– Это тебе. – Дракон отдал мотыгу эльфу. – Я там немного не дополол, займись.
– Как скажешь! Там всего-то девять или десять ро! – обрадовался неожиданно свалившейся повинности Ниэль.
Глава 3
– Я пойду? – Саша плотнее закуталась в одеяло и вопросительно посмотрела на сидящих рядом с ней на диване нелюдей.
– Ты уверена, что все в порядке? – озабоченно спросил Лар.
Саша судорожно сглотнула и кивнула.
– Мне нужно подумать.
– Тебя проводить? – Дан тоже выглядел обеспокоенным.
– Нет, спасибо, я помню.
Саша, нахмурившись, посмотрела на свои спутанные волосы и, изобразив на лице «не заморачивайтесь, я просто блондинка, и меня внезапно жутко озаботил мой внешний вид», поспешно вышла из кабинета.
Вбежав в свою комнату, подперла стулом дверь и медленно сползла по стеночке.
Черт бы побрал этот мир!
Саша громко всхлипнула.
Ну зачем они забрали ее?! Что она им плохого сделала? Конечно! Дочь эльфийской принцессы и раба вулканца! Но только они давным-давно умерли! Даже не столетья, а века назад!
Саша истерично хихикнула – а она, оказывается, древняя как динозавр!
Лар, сволочь чешуйчатая! Кто тебя просил?
Жила спокойно, отец, мама, Машка и надежда, что когда-нибудь найдутся настоящие родители, которые оставили ее на пороге больницы. Ведь, как говорил отец, только чрезвычайные обстоятельства могли вынудить их оставить пятилетнюю девочку.
Сбылась мечта идиотки!
Но ведь она всего лишь хотела узнать, кто они, увидеть и спокойно жить дальше. Рядом с отцом, и его вечными справочниками, и рассказами о сложных случаях, с мамой, и ее стопками ученических тетрадок, и бесконечными жалобами на стерву завучиху. И Машкой с ее плакатами с фэнтезийными героями.
А теперь всего этого не будет!
Саша обняла себя руками и разрыдалась. Наревевшись до икоты, отправилась на поиски ванной.
У двери ее комнаты стоял Дан.
– Что? – огрызнулась Саша, заметив полный сочувствия взгляд нелюдя.
Раньше надо было жалеть! Теперь получите!
– Купальня там. – Дан протянул ей платок и показал на дверь наискосок от ее комнаты.
– Спасибо! – буркнула Саша, вытирая щеки и плотнее запахивая одеяло (насмотрелся уже!).
Купальня оказалась большой светлой комнатой с огромной прозрачной чашей в центре и зеркалом во всю стену.
Отразившаяся в нем девица с всклокоченными, спутанными волосами, опухшим лицом, разбитой губой и синюшными руками, выряженная в одеяло, – прямо ходячая иллюстрация о вреде женского пьянства! – вызвала у Саши приступ истерического смеха.