Сердцевина яблока: Демифологизированная история The Beatles - страница 7

Но в Англии на тот момент еще не нашлось продюсера, которому приглянулась бы идея рок-н-ролльного шоу. Поэтому рок оставался локальным и первозданным. Когда прошла эра «тедди-боев», рок-н-ролл начал разбивать классовые барьеры, прежде всего в Ливерпуле, где он имел особенно сильные позиции. В 1959 году в центре Ливерпуля уже было более десяти бит-клубов, а на окраинах расплодилось множество танцзалов, пороги которых обивала тьма-тьмущая рок-н-ролльных групп, согласных играть за мизерную плату. Спрос на эту музыку вырос настолько, что «Пещера» перестала принимать у себя джазменов и переключилась на бит-группы. Одной из первых таких групп были Silver Beatles.

Пэт Дилани[12], здоровенный ирландец, почти двухметрового роста, с щетинистой бородкой, устроился вышибалой в «Пещеру» как раз в тот переходный период, когда бит уже проник в клуб, но и джаз еще не сдавал своих позиций: днем здесь играли бит-группы, а по вечерам — только джазмены.

«Этот парень вышел из-за угла, свернув на Мэтью-стрит, — вспоминает Пэт. — На нем была черная “кожа” и джинсы. Он явно направлялся к “Пещере”. “Ну, быть беде”, — подумал я».

Здоровенная ручища Пэта преградила путь Джорджу Харрисону.

«В кожанках мы сюда не пускаем, сынок. Ты уж извини». — «Но я здесь играю, я в группе».

Три девчонки бросились выручать Джорджа. Пэт нехотя убрал руку и пропустил парня в «коже»…

Всего за несколько месяцев джаз был окончательно выжит из «Пещеры», и клуб стал привлекать иных посетителей. Новая публика считала себя особым племенем таинственных «ночных людей». Странно, что она никогда не называла себя «подпольем». По сути дела, это была обыкновенная провинциальная молодежь, желавшая позлить своих родителей, которые, в свою очередь, никак не могли взять в толк, что каждый вечер тянет их отпрысков в этот темный, сырой подвал, откуда они возвращаются оглохшие и насквозь мокрые от пота.

Новая музыка притягивала в клубы самые широкие слои ливерпульской молодежи — от совсем юных школьников до молодых поэтов и художников, для которых излюбленным местом встречи был «Крэк»[13] — знаменитый ливерпульский паб, завсегдатаем которого во время учебы в гуманитарном колледже был Джон Леннон.

Постепенно у посетителей бит-клубов вырабатывалось групповое сознание, выходившее за пределы того факта, что они любят одну и ту же музыку. Музыканты были близки друг другу, но еще более важным было то, что публика и музыканты были друзьями. Через несколько лет аналогичный «синдром близости» проявится в Сан-Франциско. Как и в Ливерпуле, здесь была благоприятная обстановка, позволявшая группам вырабатывать свой характерный музыкальный стиль: до звукозаписывающих студий было далеко, и компании грамзаписи не могли протянуть сюда свои щупальца. Но в Сан-Франциско дух товарищества установился всего на одно лето — потом его изгнали грубый коммерциализм, тяжелые наркотики и преступность. В Ливерпуле он продержался четыре года — и испарился лишь тогда, когда один-единственный антрепренер вывез сливки местной музыки в Лондон. Естественное обожествление кумиров сдерживалось тем обстоятельством, что многие музыканты были школьными товарищами своих зрителей. Разумеется, были ливерпульские девушки, доходившие до фанатизма, но большинство ливерпульцев просто восхищались тем, что их товарищи сравнялись с такими американскими идолами, как Пресли и Литтл Ричард, а в чем-то даже превзошли их.

Никто не ставил своей целью прославить Ливерпуль как столицу новой музыки, как это сделали, например, жители Сан-Франциско со своим городом несколько лет спустя. Ливерпуль был слишком непригляден, чтобы иметь такие претензии. В отличие от Сан-Франциско ему не хватало внешней привлекательности. Ливерпульским битом заправляли владельцы городских клубов — такие, как Алан Уильямс, организовавший битлам поездку в Гамбург в начале 1960 года. Годом раньше он устроил для Beatles прослушивание, которое проводил антрепренер из Лондона Ларри Парнс, менеджер тогдашних звезд английской поп-музыки Томми Стила и Билли Фьюри. Парнс не пришел в особый восторг. Beatles показались ему средненькой группой; единственное, что он смог им предложить, — третьесортное турне по Шотландии в качестве группы поддержки для одного из его собственных подопечных.