Серебряная ведьма - страница 27
Губы Мири скептически сжались, и Симон сердито взглянул на нее поверх кружки.
– Что? Ты мне не веришь?
Мири не спешила с ответом и спокойно пила чай, смакуя горьковато-сладкий отвар.
– Возможно, роза была побита морозом, а крестьянин с его невестой просто простудились. Существует немало заразных болезней, поражающих внезапно, и многие из них, к сожалению, неизлечимы. Что же касается всех этих разговоров об ордене, – именно так ты называл собрания совета Арианн, а это были всего лишь дружеские встречи по обмену врачебным опытом.
– Возможно, я ошибался по поводу твоей сестры, – поспешно произнес Симон. – Но только не в отношении ордена Серебряной розы. Эти женщины – сущее зло.
– Так что же конкретно они делают, когда не заняты поиском ядовитых роз и не пытаются убить тебя?
– Сеют страх и разрушение. Вербуют новых членов в ее орден…
– Ее?
Симон раздраженно взмахнул рукой:
– Серебряной розы, колдуньи, предводительницы общества. Я никогда ее не видел и ничего не слышал, кто она на самом деле. Поначалу я подозревал, что с этим обществом как-то связана Темная Королева. Она обладает огромной разрушающей силой. Но от сторонников Серебряной розы узнал, что они считают Екатерину Медичи таким же врагом, как меня. – Симон нахмурился и добавил: – Как мало я знаю. Эти ведьмы готовы убить себя, но не выдать ни единой тайны Серебряной розы. Они свято верят, что она способна воскрешать их из мертвых. – Он тревожно взглянул на Мири. – Неужели такое возможно?
– Откуда я знаю? Черной магией я не занимаюсь, как и никто в моей семье. – Помолчав, Мири неохотно добавила. – Я слышала легенду, что опытные в некромантии способны общаться с душами умерших и даже вернуть их к жизни… Нет, это было бы против Бога и законов природы.
– И все же… Однажды я видел, как твоя сестра сделала именно это. Когда граф Ренар бросил моего старого хозяина в пруд, и он утонул, Хозяйка острова Фэр, используя свои чары, вдохнула жизнь в месье ле Виза.
Голос Симона прозвучал тихо, но взгляд его пронзил Мири, и в нем мелькнуло осуждение. Она напряглась от горечи и негодования.
– Ле Виз был не мертв, а без сознания. Арианн просто привела его в чувство, воспользовавшись своим мастерством исцелять. – Мири поставила кружку на стол так резко, что чай выплеснулся на стол. – Боже праведный Симон Аристид, не говори, что подозреваешь, будто моя сестра и есть эта Серебряная роза. Именно поэтому ты пришел ко мне…
– Нет! Нет, конечно, нет.
Мири поверила бы гораздо больше, если бы у Симона был более уверенный вид. Она с яростью продолжила:
– Арианн образец того, что должна представлять собой истинная Дочь Земли – мудрая целительница, готовая делиться своими знаниями. Она вовсе не сумасшедшая. Именно поэтому ни одна из мудрых женщин не станет никого поднимать из могилы. Это было бы совершенным безумием.
– Не большим безумием, чем некоторые дьявольские выходки, которые совершают последовательницы Серебряной розы. – Симон сжал кружку, стиснув зубы. – Человеческие жертвоприношения. Младенцы, едва успевшие родиться, брошенные умирать от голода и холода. За последний год я нашел четырех таких новорожденных.
– Как… как это ужасно и печально, – тихо произнесла Мири. – Но это вовсе не признак сатанинских жертвоприношений. Если на материке дела обстоят так плохо, как ты говоришь, то для многих семей лишний рот большая обуза и… – Она вспомнила несчастное лицо молоденькой Кэрол Моро. – Иногда юные девушки, забеременевшие до свадьбы, отвергнутые своими семьями, в безвыходном положении вынуждены оставлять детей на пороге монастырей или церквей…
– Эти младенцы были брошены не у церквей, – зарычал Симон. – Их бросили там, где никто не мог бы их найти, среди скал, среди холмов, будто какое-то языческое жертвоприношение. Это вовсе не акт отчаяния, а хладнокровное убийство беззащитных младенцев, и все мальчики. Сыновья, брошенные матерями по приказу Серебряной розы.
– Не могу поверить, чтобы мать добровольно…
– Конечно, ты не можешь поверить. – Симон тяжело вздохнул и встал. – Ты никогда не хотела признать, что мудрые женщины, как ты предпочитаешь их называть, способны совершить зло. Ты ничего никогда не замечала вокруг себя.