Серебряный Разум - страница 11

Кровать-то незнакомая.

Сергей открыл один глаз. Расплывающаяся действительность не желала идентифицироваться, разноцветные пятна перед слипающимися ото сна глазами, не походили на родную квартиру. Большая комната, большая кровать.

Не может быть!

Он соскочил, протирая глаза. Просторная роскошная спальня с окном без стекла во всю стену. А за окном высокие фиолетовые скалы, отвесно обрывающиеся в золотое море деревьев, затянутое розовым туманом.

— Да как такое может быть?! — пробормотал Сергей.

Он сполз с кровати на толстый ковер и поискал одежду, но не нашел.

События вчерашнего дня всплывали из памяти с пулеметной очередью. Дверь между мирами, Бертиболь, пшеничное поле, роботы, отель, Ильтерникс, разговор.

Наследник!

Сергей подошел к окну, глядя на окрестности, осмысливая приключившееся с ним. Вот это да, сон-то продолжается. Возможность такого развития событий не пришла на ум, когда он давал согласие, на предложенную должность. Что за нелепость! Они тут с ума все посходили? Почему они решили, что из него получится какой-то Великий Повелитель корпорации?

Вчера, после того как он сказал «да», в зал снова нахлынули гости. Словно плотину прорвало. К нему приставали с расспросами и выражали надежду на будущее. А Сергей чувствовал себя Алисой в Стране Чудес. Когда двухметровый крокодил, заискивающе улыбаясь, говорит тебе, что ты станешь неплохим Великим Повелителем, трудно серьезно относиться к действительности. Последнее, что он помнил, как сел в сторонке поближе к Наране, в отчаянной попытке скрыться от навязчивого внимания публики. Наверное, он там заснул, поэтому и не помнит, как попал в спальню.

Впрочем, пусть все развивается своим чередом. Нужно отнестись к этому, как к маленькому приключению. Если странноватые инопланетяне считают его Наследником Великого Повелителя — так тому и быть. Посмотрим, что будет дальше. Вдруг это таки сон?

Сергей пошел на поиски кого-нибудь прямо в трусах, которые неведомые добродетели оставили при нем, остальная одежда пропала. Из спальни он попал в здоровую комнату, обставленную деревянной мебелью в стиле «инопланетный минимализм», оттуда в другую здоровую комнату. И так он бы бродил еще долго, если бы не увидел большую резную дверь, которая вывела его в коридор, где стоял белый робот.

— Простите, вы не знаете, где тут ванная?

Робот не проявил интереса к вопросу.

— Зачем вы пристаете к роботу, повелитель? — Из-за угла вывернул тот самый двухметровый прямоходящий крокодил. — Он настроен на Нарану и не будет с вами беседовать.

Крокодил был одет в розовый халат и курил маленькую толстую сигару.

— Я ищу, где умыться и немного прийти в себя.

— А почему в таком виде?

— Понимаете, мою одежду куда-то дели…

— Ох, повелитель, если вы и дальше будите ко всем на вы обращаться, это плохо кончится. Вы же повелитель — Наследник. Вы помните, как меня зовут? Зернигог Атьир, я член Совета. Можете называть меня просто Зернигог.

Сергей почувствовал симпатию к этой зверюге, и смущение отпустило его. Когда твой собеседник, крокодил в розовом халате, как-то забываешь, что сам стоишь в трусах.

— Ладно, Зернигог, где тут ванная?

— Да где угодно! Например, в вашем номере. Вы же человек. Это мне пришлось с утра оббежать весь отель, чтобы принять водные процедуры. Моей форме жизни обязательно необходим хороший песок с заводью должной температуры. И заранее простите, если что, моей форме жизни свойственна прямолинейность. Пойдемте в ваш номер, я покажу, где раздобыть воду. А то если мы опять обратимся с этой проблемой к Ильтерниксу, он нас в иле утопит.

— Как это?

— Это просто выражение нашей планеты. Я так и не нашел песка, пришлось заставить Ильтерникса создать. Тем самым я прервал их игру с Пулем беталон, поэтому он был не в восторге.

— Ты так просто говоришь об этом. Я думал, вы очень почтительны к своему повелителю.

— Мы уважаем, но не преклоняемся. Когда вы узнаете Ильтерникса лучше, вы поймете — он не так уж плох. Он не настаивает на соблюдении правил — это все хэмфинги. Друзья зовут его просто по имени. Здесь, в отеле на другой планете, можно позволять себе вольности — мы не во дворце, где целые полчища чиновников, при которых нельзя терять лицо.