Сергей Лебедев - страница 6

В дальнейшем Д. П. Коновалов сосредоточил свои научные интересы на вопросах физической химии и свою магистерскую диссертацию защитил на тему «Об упругости пара растворов», экспериментальную часть которой выполнил также в лаборатории А. М. Бутлерова. На основе этой работы он установил теоретические основы разделения жидких смесей, носящие в настоящее время название «законов Коновалова». В докторской диссертации Коновалов развил и экспериментально подкрепил оригинальные взгляды Менделеева на явления катализа — область, значение которой со временем необычайно возросло.[2]

В дальнейшем Д. П. Коновалов сосредоточил свое внимание в области теории растворов. В 1891/92 учебном году после вынужденного ухода Д. И. Менделеева из университета Д. П. Коновалов занял кафедру общей химии, на которую его, уходя из университета, рекомендовал сам Менделеев. В бытность Д. П. Коновалова руководителем этой кафедры исследовательские работы в ее лаборатории носили ярко выраженный физико-химический характер.[3] Хотя обязательного курса физической химии во время пребывания Сергея Васильевича Лебедева в университете не читалось (в 1884 Д. П. Коновалов читал этот курс как факультативный, а в 90-х годах этот курс также в качестве необязательного читал В. А. Кистяковский); но курс неорганической химии в истолковании Коновалова, по сути дела, был курсом общей химии: одновременно с вопросами неорганической химии в нем излагались основные положения новой науки — физической химии. Об этом можно судить по сохранившемуся в архиве Академии наук конспекту лекций Коновалова, относящемуся ко времени пребывания С. В. Лебедева в университете.

Что касается учебных пособий для подготовки студентов к экзамену, то Д. П. Коновалов признавал только одно: а именно «Основы химии» Д. И. Менделеева — книгу, которая по охвату научного материала в то время далеко выходила за рамки обычного объема знаний по химии, рассчитанного на подготовку студентов-химиков в других учебных заведениях.

Добавим к этому, что Д. П. Коновалов был выдающимся лектором: читаемый им курс был не только предельно ясен и строен, но и увлекателен, так как он смело привлекал для своего изложения богатейший фактический материал из различных областей практики.

Один из товарищей С. В. Лебедева по университету и его многолетний друг, В. Г. Шапошников, так писал об этом: «Первокурсники сразу же попадали в руки Д. П. Коновалова. Крупный ученый, специалист, он вместе с тем являлся человеком исключительно широкого образования и кругозора, обладавшим, кроме того, даром исключительного красноречия, остроумным, живым, магнитизировавшим своих слушателей. Кажется, никогда не пришлось Дмитрию Петровичу получить себе должную оценку, между тем как в сотнях своих слушателей он будил лучшие чувства, закреплял глубокую преданность науке, давая для многих тот толчок, который дальше определял их жизнь».

Естественно, что близость к этому яркому таланту определила выбор С. В. Лебедевым дальнейшей своей специальности, сыграла решающую роль в формировании его научных интересов. Именно изучение химических процессов в их движении, привлечение физических методов к своим химическим исследованиям были особо характерны для творчества Сергея Васильевича. А взгляды Д. П. Коновалова на явления ассоциации и диссоциации и развиваемая им мысль о взаимосвязи этих явлений, о их диалектическом единстве в дальнейшем пронизывали исследования Сергея Васильевича, проводимые им на протяжении всей его жизни.

Органическую химию в университете в этот период читал Николай Александрович Меншуткин, который заменил на этой кафедре А. М. Бутлерова. В годы создания А. М. Бутлеровым теории химического строения Н. А. Меншуткин принадлежал к лагерю ее противников и критиков, но факты, добытые в работах А. М. Бутлерова и его школы, и плодотворное применение теории Бутлерова к решению практических задач органической химии в дальнейшем были столь неопровержимо убедительны, что Н. А. Меншуткин нашел в себе мужество признать несостоятельность прежних своих возражений, и в годы, когда он читал курс органической химии в университете, он уже всецело стоял на позиции теории химического строения. Он читал курс органической химии очень интересно — в строго теоретическом плане и к его изложению также привлекал большое количество материала, относящегося к физической химии.