Сергий Радонежский - страница 5

В эти мрачные времена воцарились зло и насилие, всякие права и справедливость были попраны и забыты, торжествовали «негодные люди». Страх и беззакония не могли не сказаться на состоянии народной нравственности. «Забыв народную гордость, мы выучились низким хитростям рабства, — говорил Карамзин. — Обманывая татар, еще больше обманывали друг друга; откупаясь деньгами от насилия варваров, стали корыстолюбивее и бесчувственнее к обидам, к стыду. От времен Василия Ярославича до Иоанна Калиты (период самый несчастнейший) отечество наше походило более на темный лес, нежели на государство: сила казалась правом; кто мог, грабил, не только чужие, но и свои; не было безопасности ни в пути, ни дома; воровство сделалось общею язвою собственности».

Спасение было в объединении русских земель. Еще митрополит Петр начал настойчиво увещевать князей, мирить их, призывать к единодушию. Именно он предсказал, что маленький заштатный городок Москва станет центром России.

А пока князья ездили в орду с богатой данью, вымаливали передышку от набегов. Ярлык на великокняжеский престол на Руси давался ханом. Его можно было выслужить преданностью, а можно было купить за деньги. Князья шли и на хитрость, и на предательство, чтобы заполучить ярлык.

Из разоренного Киева великокняжеский престол переместился во Владимир. Но вскоре московский князь Иван Калита сумел получить не только ярлык на великое княжение, но и право собирать дань во всех русских землях и доставлять ее в орду. Это означало избавление от ханских баскаков, с хозяйским видом разъезжавших по русским городам и весям. И хотя, собирая дань хану, Иван Калита и себя не забывал, народ терпел поборы, потому что понимал — война и набеги поганых дороже станут.

В годы княжения Калиты наступил на Руси долгожданный покой. «И бысть оттоле тишина велика на сорок лет, — писал летописец, — и престаше погани воевати русскую землю и заколоти христиан, и отдохнуша и починуша христиане от велика истомы и многие тягости, от насилия татарского».

Московский князь часто ездил в орду, угождал хану, его женам и ближним, откупался богатыми подарками. А потом, заручившись поддержкой хана, занялся внутренними делами. Дело это было огромное — собирание всех русских земель в один кулак вокруг Москвы.

Первым делом Калита переманил в Москву митрополита Петра. По желанию святителя построил в Москве первый каменный храм Успения Богородицы, где потом Петр и был похоронен. Но и новый митрополит пожелал жить в Москве, а не во Владимире. Так митрополия была перенесена в Москву, к великому неудовольствию и ревности других князей.

Иван Калита собирал русские земли правдами, а чаще неправдами. Оговорил перед ханом своего главного соперника — тверского князя Александра.

Александр вместе с сыном был зверски убит разгневанным ханом. И тверичи, и ростовчане ненавидели Калиту, за то что не раз наводил на них татарские рати. Много, ох много невинной крови пролил Иван Калита! Но князь верил, что спасает свое несчастное отечество от разорения, пусть и негодными средствами. И надеялся замолить грехи — строил храмы, раздавал щедрую милостыню и незадолго перед смертью постригся в монахи.

Москвичи его любили. Князь всегда носил за пазухой мешок с деньгами — калиту — и оделял нуждающихся и нищих. По мешку его и прозвали. А враги князя говаривали, что это прозвище он получил за свою алчность и грабежи. Вот такую славу оставил после себя «первый собиратель русской земли».

Ростов и Ярославль Калита прибрал к рукам как будто бы мирным путем, не запятнав себя ни вероломством, ни кровопролитием. Выдал замуж двух дочерей. Одну за Василия Даниловича Ярославского, другую — за Константина Васильевича Ростовского. И вскоре начал распоряжаться в вотчинах зятьевых, как в своих собственных.

Прислал в Ростов верного воеводу Василия Кочеву и его помощника, некоего Мину. И начал этот Кочева своевольничать не хуже татар: отбирал имущество у ростовских бояр, притеснял купцов и ремесленников. А когда ростовцы возмутились, то московский воевода велел бить бояр кнутами, а градоначальника, почтенного старца Аверкия, подвесил на площади вниз головой.