Серийный убийца - страница 14

— Сколько городских жителей Портленда владеют Aston Martin? Предположу, что не много, и еще меньше зарегистрировали их на свое имя, раз машина так дорога, как ты утверждаешь.

— Я не узнавал эту информацию, — его взгляд все еще не отрывался от гребаных карт, и я тихо подошел и остановился за его спиной. — Сколько поставлено денег на кон?

Агент Картрайт поднял на меня взгляд и ответил:

— Пятьсот долларов.

Я улыбнулся.

— У Рэйнольдса туз, пара троек, валет и дама.

— Я пас! — бросая карты на стол, Рэйнольдс повернулся на стуле и сердито взглянул на меня. — Черт. Я блефовал. Я мог бы выиграть этот раунд.

— Да. Ты мог. Но сейчас уже не можешь. Это дает тебе свободу, чтобы выйти из этой комнаты и проверить в полиции Портленда информацию о том, как много людей владеют черным Aston Martin в округе Портленда.

— Это ничего нам не даст, Донаван. Что если парень просто проезжал через тот район?

Я предупреждающе усмехнулся.

— После того как ты составишь список владельцев, то снова пойдешь на улицы и будешь искать того, кто сможет предоставить тебе дополнительную информацию об этом. Найди кого-то Рэйнольдс. Я сомневаюсь, что никто не видел, как официантку затолкали в машину, стоящую больше, чем твой дом. Ты меня понял, или мне нужно разъяснить это более примитивными методами?

Он довел меня до кондиции.

— Какими такими методами?

— Теми, из-за которых ты потеряешь свою работу, если не начнешь делать, что тебе говорят.

Сказав это, я отошел от него, всецело ожидая, что парень отправится и найдет человека, который мог бы связать одну из наших жертв с этой машиной. И только когда я услышал, что дверь в комнату открылась и захлопнулась, то оглянулся.

Эмили сердито смотрела на меня, наконец-то удовлетворившись состоянием своих ногтей.

— Это было так необходимо, Блэйк? Мы все чувствуем сейчас давление. Вам было не обязательно возлагать груз на плечи Рэйнольдса из-за нашей общей неудачи.

— Его отказ расследовать зацепку не говорит о моей низкой компетенции, агент Чейз, — ее поведение становилось более агрессивным и боевым, нежели было всего несколько дней назад; ее злость на мою безэмоциональность вскипала внутри этой женщины.

— Картрайт и Уорд. Вы можете идти. Будьте полезными и помогите Рэйнольдсу, пока мы с агентом Чейз обсудим ее возражения против моих указаний этой команде.

Двое мужчин вышли из комнаты, их присутствие больше не влияло на повисшее между мной и агентом Чейз напряжение. Дверь захлопнулась, и комната погрузилась в тишину, ярость струилась из того презрительного взгляда, что женщина бросала на меня со своего места, сидя откинувшись на стуле.

— У вас есть что мне сказать, агент Блэйк?

В этот момент мне стало ясно, почему я не мог и дальше оставаться заинтересованным в Эмили. Ее ум был слишком силен, а в ее позвоночнике было слишком много стали для моей симпатии. Некоторым мужчинам по душе сучки, но я не один из них. Я предпочитаю более слабых и послушных женщин, желающих подчиниться.

Даже несмотря на то, что Эмили не была моим первым выбором для длительного траха, я не возражал против того, чтобы ломать эту суку каждый раз, часто и планомерно, чтобы в итоге получить покорную шлюху, которая, как я знал, существует внутри нее.

— Очевидно, вам нужен урок манер, агент Чейз.

Вожделение вспыхнуло в ее глазах.

— И вы собираетесь его преподать?

Взяв маркер с маленькой полки возле доски, я поднял его, показывая ей.

— Собираетесь писать предложения для меня, пока я не поверю, что именно вы контролируете эту команду?

Она сглотнула.

— Я не в средней школе, ты, мерзкий ублюдок. Или ты сейчас пытаешься мне поведать, что тебе по нраву маленькие девочки? Я была о тебе лучшего мнения.

Маркер полетел в ее сторону, а мои брови приподнялись, когда ей удалось его поймать. У суки была чертовски хорошая реакция.

— Выйдете вперед класса, мисс Чейз.

После того как она встала со стула, то прошла в переднюю часть зала с кошачьей грацией и надменностью, покачая туда-сюда своими бедрами при каждом шаге ее длинных стройных ног. Ее узкая прямая юбка собиралась в складки чуть выше колен, когда она двигалась, а пуговицы на ее шелковой блузке натягивались в районе ее округлой груди.