Серый мир Лилит - страница 24

Завтра будет ровно две недели, как я прячусь от всего мира во Флоренции. Исходя из разговора с Максом вчера во время ужина, он сообщил мне, что скоро я смогу вернуться домой. Темные ушли в затишье, а значит, мне нужно вернуться и стать наживкой. Я не готова вернуться, я не готова отпустить Лео. Я не могу идти против своей семьи, но и Лео отпустить не могу.

Я встала с кровати и побрела в душ. Включая струи воды я зашла под них и поднимая лицо к ним мою одинокую слезу смыл поток воды. Впервые в жизни я хотела жить по другому, впервые в жизни мне было противно, что за меня решают другие люди. Я была лишь пешкой в большой войне среди тайного общества Темных и семьи Готти.

Не знаю, сколько я стояла под душем, уткнувшись головой в стену, по моему телу стекала вода, сливаясь в слив и в моей голове неожиданно назрел вопрос «Смогу ли я отстоять своё право на жизнь? Смогу ли я пойти против своей семьи? Смогут ли они принять мой выбор?» столько вопросов и ни одного ответа.

Выйдя из душа и накинув на себя шелковый халат, я смотрела на своё отражение и в тысячный раз прокручивала одни и те же вопросы. Мои синие глаза напоминали мне только об одном, о матери, которую, я потеряла из-за того, что мой отец имеет слишком много власти. Я потеряла не только мать, но и не рожденную сестру или брата. Я убийца, который делает то, что прикажет Глава. Он сделал меня такой, такой жестокой.

Телефон, лежащий возле раковины, оповещает меня о смс.

Макс: Ты можешь вернуться домой, малышка. Ты нужна нам здесь. Нам нужна Лилит.

— К черту! — завопила я и, разбивая телефон о стену, я усаживаюсь на холодный пол и, по моим щекам бегут слезы, — Я устала, устала быть холодным бойцом для вас, — шептала я себе под нос обхватывая себя за колени.

Звук открывающейся двери заставил меня поднять голову, и я увидела сонного Лео, у которого на лице еще были отпечатки от подушки. От этого вида я слегка улыбнулась и смахнула слезы тыльной стороной ладони.

— Лил, что случилось? — присаживаясь рядом, он кладет руку мне на плечи и прижимает к себе.

— Ничего, — укладывая голову ему на плечо, говорила я, — Просто мы возвращаемся домой.

После моих слов он слишком громко втянул воздуха в легкие и так же тяжело выдохнул.

— Значит, проблема решена? Тебе ничего не угрожает? — прижимаясь щекой, к моей макушке сказал Лео и его голос прошёл по всему моему телу.

— А на этот вопрос даже у моей семьи нет ответа. Им нужен кое кто другой, и она гарантирует мою безопасность, — жалею я о том, что ляпнула лишнего.

— Ты сейчас говоришь о Лилит? Она будет тебя защищать? — неожиданно для меня спрашивает Лео.

— Лилит? — делаю вид, что ничего не понимаю.

— Только не говори, что ты не знаешь кто она. Она легенда в «сером мире». Никто и никогда не видел её, она неуловима, — говорил Лео, слегка ухмыляясь.

— Видимо она крутая и ты жаждешь с ней встретиться, — укол ревности колет меня огромной иглой.

— Встретиться? Судя по её репутации лучше, чтобы она не приходила за тобой. Она сделает всё, чтобы добраться до тебя. Обведет вокруг пальца и сделает дело, — пожимая плечами, сказал мужчина и нахмурил брови.

Вставая с пола, я подняла свой мертвый телефон и направилась к кровати. Плюхаюсь на кровать и накрываюсь одеялом и отказываюсь принимать факт, что завтра я лечу домой.

На следующий день ноги отказались идти куда-то, а тем более возвращаться домой. Наша последняя спокойная ночь прошла в том же ритме, что и предыдущие. Горизонтально и очень жарко.

Усаживаясь в кресло частного самолёта отца я достала свой новенький телефон и вставив наушники в уши я закрыла глаза на ближайшие одиннадцать часов.

Мне снилась мама и Макс, когда мы были совсем детьми. Макс учил меня пускать плюшки по воде, а мама сидела на камне и лучезарно улыбалась.

— Макс, ты слишком быстро показываешь, — возмущалась я на брата.

— Нет, это ты долго соображаешь, — хихикал Макс и после этих слов, я толкнула его и он упал в воду.

Вставая на ноги, с него стекала вода, а синие глаза сверкали от злости.

— Если ты думаешь, что я не дам сдачи восьмилетней девчонке, то ты глубоко ошибаешься, — злобно говорил Макс.