Сесил Родс — строитель империи - страница 28

У человека, который за всю жизнь, кажется, так и не подарил ни одной женщине кольца с бриллиантом, рассуждения о психологии жениха выглядели как-то забавно. Но рациональное зерно в них было. А это означало, что только монополизация добычи даст гарантию от падения цен.

В 1887 году Родс начал последнюю, решающую схватку за власть — уже над всем алмазным рынком. К этому времени у него остался только один серьезный соперник — Барни Барнато, глава Компании кимберлийских копей. В распоряжении Барнато были самые богатые копи, да и капитал его превышал все, что имелось у «Де Бирс».

Яркое, хотя и не во всем точное описание карьеры Барнато появилось через десять лет в петербургском журнале «Русское богатство» — в корреспонденции из Лондона уже упомянутого выше Шкловского.

«Барней Барнато мог бы составить центральную фигуру в романе «Золото». Двадцать лет тому назад по улицам Уайтчепеля бродил клоун и акробат, который тут же на тротуаре, на дырявой попоне, показывал оборванной публике свое искусство. Но уайтчепельские нищие плохо оплачивали «искусство», а клоун был молод и честолюбив. Тогда он решил переехать в Южную Африку, попытать там счастья. В то время только что еще пронесся слух о бриллиантовых полях. Когда клоун высадился в Кейптауне, в кармане у него было пять шиллингов; но Барней Барнато, так звали акробата, не унывал. Он тотчас пристал к партии приискателей. Ей повезло, и через десять лет Барнея Барнато ценили уже в миллион».

На самом деле, конечно, все было не так просто и легко, как это получилось у Шкловского. Разве просто «повезло»? Ведь кроме Родса только один такой Барнато и появился среди тысяч старателей. Сколько, должно быть, заложила в него природа талантов, чему его соперники люто завидовали. Шкловский признавал это: «Как ни успешны были тогда пашни алмазов, но молодой человек жаждал еще более быстрой наживы. И вот он становится во главе акционерной компании. Тут он очутился в своей сфере. Как полководец посылает на бой батальоны солдат, так Барней посылал на рынок тучи акций. В его руках они делали чудеса.

…На Лондонской бирже до сих пор помнят появление Барни Барнато в первый раз после того, как он оставил столицу. Это было появление князя; нет, слово «князь» слишком слабо: то явилось своему народу индийское божество. И экзальтированные поклонники готовы были броситься под колесницу бурхана. Да на одной ли бирже произвел такое впечатление Барни Барнато! В роскошный дворец его близ Грин-парка считали за честь попасть на бал герцогини, насчитывавшие еще больше дюжин предков, чем тетушка мамзель Кунигунды («Кандид»)».

Конечно, десятью годами раньше, во время схватки с Родсом, Барнато не добился еще всего этого, но все же и тогда, в 1887-м, он считался на южноафриканском горизонте одним из самых богатых людей.

Ожесточенная борьба с ним заняла у Родса почти целый год. Как писал Шкловский в другом своем очерке, лондонские биржевики долго потом вспоминали о ней «с таким восторгом, с каким, вероятно, солдаты наполеоновской гвардии рассказывали внукам о битвах при Йене, Аустерлице и Ваграме».

В этой схватке у Родса особенно проявились те черты, которые признает даже преклонявшийся перед ним биограф Бэзил Уильямс: «он умел быть безжалостным», «не церемонился с теми, кто становился ему поперек пути».

Правда, безжалостность бывает разная. Родс не нанимал киллеров, как это бывает в схватках между «новыми русскими». Он играл на повышение и понижение курса акций. Сложной биржевой игрой ставил соперников перед дилеммой: разориться или подчиниться «Де Бирс».

Он выбирал направления ударов, а методы ему подсказывал Альфред Бейт, выходец из Германии, которого в Южной Африке считали непревзойденным финансистом, финансовым гением. Сказалось и тут умение Родса находить и использовать нужных людей. Бейт был для Родса неоценим. Как только возникала очередная трудная проблема, Родс говорил:

— Надо обратиться к маленькому Альфреду.

Считается, что от Бейта Сесил Родс получил совет, который помог ему заручиться поддержкой одной из самых влиятельных сил тогдашней Европы. Бейт посоветовал Родсу обратиться к английским Ротшильдам.