Сеть миров - страница 22
Сплаг знай себе веселился.
В ушах зазвенело, в висках сдавило, и вокруг словно приглушили все звуки. Начался приступ. Ну почему, почему именно сейчас, в самый неподходящий момент?!
Недруги окружили юношу, все мощные, кряжистые и похожие, словно братья. Как пить дать, из одной деревни. Если они повалят Гранта, то наверняка втопчут в землю, изувечат или даже убьют, а командиры этого даже не заметят.
Решив во что бы то ни стало дать отпор, Грант почувствовал, что он как будто вырос. Все вокруг уменьшилось; площадку он видел как на ладони, а меч в руке весил не больше спички. Удары сыпались на Гранта легкими хлопками, и сам он отвечал, не напрягаясь. Да, он не выкладывался, просто колотил Сплага… или всех вкруг? Ему везде мерещился главарь деревенских. Сколько ударов Грант нанес, он не знал. Ему просто нравилось махать палкой. Он развлекался, и ничто не мешало ему — ни внутри, ни снаружи. Как во сне.
А потом вдруг все стало по-прежнему, Грант будто вынырнул в реальный мир. Он сидел на земле, обхватив руками раскалывающуюся от боли голову. Над Грантом стоял командир и задумчиво похлопывал по ладони утяжеленной дубинкой. Стоило юноше взглянуть вверх, как тот нахмурился.
— Держи себя в руках, парень, — произнес начальник. — Мы тут, понимаешь, учимся, а не черепа крошим.
Грант растерянно оглядел противников. Сплаг вдали пытался сесть, прижимая ладони к окровавленному лицу. Остальные рекруты лежали без движения и таращились на Гранта.
Бессмыслица какая-то…
Командир пояснил:
— Я все понимаю, разозлился ты справедливо. Эти скоты сами напросились на хорошую взбучку… Только не стоило запихивать жирному ублюдку в пасть обломок меча. Это, знаешь ли, не по правилам. Пришлось тебя утихомирить. Короче, прибереги эти фокусы для врагов, понял меня?
Постепенно до Гранта дошло: он в одиночку одолел всю шайку деревенских. Те уже начали приходить в себя — вставали, шатаясь, и плелись вон с площадки.
Грант залился краской.
— Простите, — залепетал он. — Я не хотел…
— Они сами виноваты, раз ничего не поняли. Ты же предупредил их своим звериным воплем, — усмехнулся начальник. — Совет на будущее: держи себя в руках.
Закованный в сияющую броню, седовласый рыцарь пошел прочь, а Грант медленно поднялся на ноги. Вот оно что! Да он, оказывается, неудержимый воин!
Этого Грант о себе не знал. Слабость и головокружение, бессилие и потеря сознания — приступы мнимой болезни на самом деле оказались симптомами совершенно другой природы. В Гранте томилась дикая сила, его изнутри жгла жажда убивать, примитивная и непонятная цивилизованным людям. Она была абсолютно несвойственна тому прежнему Гранту, которого в детстве принимали за ангелочка, а после за чувствительного юнца. Даже не догадываясь о том, что надо давать эмоциям выход, а не подавлять их, Г рант цепенел и трясся в припадке, пока гнев не стихал.
Но сегодня ярость напита себе лазейку.
Внезапно его осенило: наверное, у него в роду имелся берсеркер. От предков-шведов Грант унаследовал светлые волосы и белесые брови. Так, может, и безумное желание крушить черепа тоже передалось вместе с генами? Среди древних скандинавов встречались такие люди: кроткие в обыденной жизни и свирепые, словно вырвавшиеся на волю тигры, на поле боя.
Тревожно озираясь, Грант стоял посреди вспаханной ногами площадки, уже не такой тощий, но по-прежнему нескладный и сутулый. Впрочем, никто больше не рисковал насмехаться над его долговязой фигурой книжного червя: рекруты, кто уцелел в побоище, обходили его стороной и возвращались к занятиям.
Задумчиво помахивая обломком деревянного меча. Грант пошел прочь с ристалища. Его терзало раскаяние: ведь сколько раз в прежней жизни он был близок к тому, чтобы кого-нибудь укокошить.
Следующий приступ произошел ровно через два дня Весь вечер Грант с Эйкером пили в шатре на другом конце лагеря, а после возвращались к себе, шатаясь и напевая грустную песню. Эйкер исполнял куплеты, Грант громко и мимо нот вступал на припеве.
К королю не захотела, «нет» сказала,
Ну а мне — так показала
круглые коленки.
Ошарашен был я этим и сказал как на духу: