Сетевая вечность - страница 10

Она одета в тонкую, словно шёлк, ночнушку чёрного цвета и длинной чуть ниже бёдер, торс обнажён, лишь выглядывают из-под прозрачной ткани кружевные трусики чёрного цвета. Бюстгальтер она носить перестала, так как он стягивал грудь и во время приступов ей было просто нечем дышать. Сейчас полуобнажённое тело было бледным и хрупким, кожа приобрела немного сероватый оттенок, а пальцы на руках и ногах и вовсе побелели. Глядя на себя, Эмма лишний раз убеждалась, что час уже близок. И лишь только имплантированное сердце ударит последний раз, захлебнувшись в перегное отвергающих инородный объект тканей, в её дом ворвётся команда медиков и патологоанатомов с целью открыть для себя, так что же с ней всё-таки было и как это можно будет использовать? К счастью, ей уже будет всё равно. Она уже давно погружена в ожидания, и каждую минуту может наступить момент, когда эти ожидания себя оправдают.

Из окна на неё смотрит ночь. Город, будто рождественская ёлка обвит мишурой всех цветов, роль которых взяли на себя автострады. Город сверкает подобно углям на вот, вот потухшем кострище. Остатков костров, которые они с Мартом разводили в туристическом заповеднике сектора 9, где-то в районе старой Праги. Огромные искусственные леса, которые от настоящих и не отличить. В которые едут чуть ли не самые изголодавшиеся по экзотике туристы. Неделя в дикой природе. Боль тогда ещё приходила редко, а во время похода и вовсе не беспокоила, хотя им и приходилось словно каким-то археологам, или Искателям, тех психов что исследуют пустоши, тащить на себе целую кипу экипировки. Конечно они могли заказать транспорт, но Эмма тогда настояла: «Чувствовать жизнь нужно всеми чакрами, а это возможно лишь при полном погружение»… Нирване. Если бы не постоянно недовольный Март, преданный городской житель любящий ритм улиц и умеющим раскачивать его на максимум, всё было бы просто прекрасно. Она вспоминает о Марте, и к горлу подкатывает ком. Сердце снова начинает лихорадить, то ускоряя, то замедляя темп. На бледной, словно воск коже, выступила испарина.

Она поднимает слабую руку и смотрит будто сквозь пальцы на экран. «Нужно принять душ»… Аккуратно спустив ноги с кровати, она постепенно касается пола. Пол будто фальшивый. Лишь с усилием нажав на него, она наконец то ощущает его твёрдую поверхность. Теплота подступает ещё позже. Так приятно, так… По-настоящему. Она пытается встать, но голова вдруг резко начала кружиться. Уперевшись руками в мягкий синтепон матраса, она всем телом повалилась обратно. Закрыла глаза. Темнота и покой. Точка космической пустоты. Бескрайняя альфа бесконечности.

Прошло минут десять, может быть больше, ведь она не считает время. Секунда прошедшего, равняется минуте, минута, десяткам минут и так до бесконечности. Она снова решила встать. Упереться ногами в пол, постепенно, сантиметр за сантиметром отталкиваясь руками пытаться встать. Поднявшись, стараться удержать равновесие. Она словно призрак из японского ужастика, с воронёными волосами до плеч и опущенной в пол головой. Десяток метров вдоль стены до следующей комнаты. Коридор с выходом на кухню и в ванну. Свет в квартире постепенно загорается, реагируя на движение хозяйки квартиры и реакции её сетчатки глаза. Коридор словно сказочный грот, освещенный со всех сторон неведомым, загадочным зелёным цветом. Режим ночного освещения. Слабое шарканье едва поднимающихся ног. Ограниченный интеллект квартиры молчит, повинуясь данному месяц назад приказу хозяйки. Она здесь одна. Полу мертвец, призрак в рассыпающемся теле.

— Полная ванна, 38 градусов, несколько грамм лавандового масла. — говорит Эмма, заходя в небольшое помещение ванны.

Однако называть её ванну небольшой, довольно цинично. Она знает об этом, а потому сама всегда называла её царской купальней. Словно Клеопатра, в золотом свете ламп, в медном блеске ванны и в окружение фресок, на манер древнеегипетских манускриптов, она любила проводить в этой ванне целые часы, тогда ещё счастливой, жизни. Сейчас же роскошь позолоченных статуэток кошек на нефритовых полках не вызывали в ней ничего, кроме, пожалуй, лёгкой досады, от того что всё это уйдёт на переработку. Ванна наполнилась быстро, в золотой купальне блестела от зелёных ламп изумрудная вода. Эмма аккуратно облокотилась на край и скинула с себя свой скромный гардероб. Лечь и раствориться. Так же, как и всегда. Всяк пришедший вынужден уйти. Всякий кто противится этому обречён прожить жизнь, отягощённый мыслью о своей смертности. Девушка знала это, но знать не значит верить, тем более, когда тебе вот только исполнилось 25. Вода в ванной была в меру тёплой, даже слегка прохладной, от воды шёл легкий аромат эфирных масел. Погрузившись всем телом, Эмма закрыла глаза. Просто утонуть…. Это несложно. Несколько таблеток относящихся к бензодиазепинам, крепкий сон настигающий тебя пока ты стоишь на коленях по пояс в воде и смотришь в своё отражение. Только не забыть перед этим отключить датчики безопасности, выжечь все платы в системе ОИ