Сезон - страница 29
— Опять что-то случилось?
Хвостов мотнул головой.
— Все в порядке: сработали, как вы, копейка в копейку ваши метры настреляли.
— Тогда должно быть в запасе около двадцати погонных метров?
— На кого шурф бросили? Зальет ведь…
— Касым сидит, воду качает.
— Мы тут прикидывали, — звеньевой кивнул в сторону Славки, и тот, моргнув с таким усилием, что мотнулась голова, вытаращил глаза на Хвостова. Зачем лишний месяц сидеть в пустыне? Запас есть, если вы опять сработаете, как в прошлом месяце, да мы приедем — выложимся… А? Как долбанем двойной подряд. Заначка-то есть?!
— Хорошо бы! — замялся бригадир.
Динозавр замахал руками, заревел во всю мощь луженой глотки:
— Чем здесь плохо? Приехал на поезде — тебя вахтовка ждет. Накормят.
Мало вы в геологии работали: когда на подножном корме, да неделями домой добираешься… А деньги… Их больше своего не получишь — хоть ты десять планов дай: разве начальству орден добудешь. Уж я-то знаю!
— Ты все знаешь… Письмо в газету написал? Как там динозавры?
— Эх, — обиженно отвернулся проходчик. — Мало вы в геологии работали.
Бригадир настроился дать два плана, но работать не давали. Две смены на шурфах собирали щепки, наводили красоту на час.
«Пятилетку в четыре года!» — виртуозно матерясь, Мишка Лаптев сам подкрасил этот лозунг засохшими белилами.
Главный инженер привез со станции ящик водки, ждали комиссию.
Прилетел самолет с начальством, и поселок затих. На шурфах в который раз подметали территорию. Паша исчез, как в песок зарылся.
— Этот далеко не пойдет, — баламутил всех Хасан. — Вон, Ванька — главный инженер, из помбуров, всего-то на третьем заочном курсе учится, но уже большой начальник, потому что умеет хвостом крутить. Ишь, водочки для начальства привез. А Паша так и застрянет в участковых. Может и в проходчики перейти.
— Языка у него нет, — поддакивал бригадир. У главного-то во! — показывал вытянутую руку, ладонью другой хлопал по плечу. — Как пощекочет Отану Берибаевичу под ягодицами — тому приятно. А Паша что?!
Приехала на шурфы комиссия. Главный бегал к бочке с питьевой водой, все не мог напиться. Поусердствовал вчера в гостеприимстве!
Начальство ходило возле шурфов, как на диво, смотрело на шурфовые краны и вагонетки.
— Подходите, ребята, ближе, разговор есть, — махал руками один. Мы, собственно, не с проверкой.
Шульц выразительно повел носом в сторону мастера и пошевелил губами без звука. Касым понял его и виновато пожал плечами: кто мог знать, зачем их черт несет. Напрасно подметали и укладывали бревна приятными для глаз, неудобными для дела кучами.
Приезжий начальник заговорил, равнодушно глядя поверх голов:
— Ваша бригада зарекомендовала себя опытным, слаженным коллективом, способным решать трудные производственные задачи. Нам не хотелось бы терять вас, но зимой подземных работ в экспедиции не будет.
Если кто пожелает — мы дадим временное направление на рудники, где всегда нужны люди. Или поработайте зиму на поверхности, в экспедиции.
Вам и переждать-то нужно всего четыре месяца, а весной начнутся большие работы: будут шурфы и штольни. Администрация постарается пойти вам навстречу, чтобы сохранить бригаду.
Экспедиционный начальник на миг оживился, глаза с любопытством пробежали по застывшим лицам проходчиков:
— Говорят, собираетесь дать два плана в месяц?
Кто замялся, кто стал прикуривать сигарету. Лаптев за всех как-то неловко пробормотал:
— Так оно, конечно, когда люди сработались — другое дело, а то ведь сначала что было? — он попытался усмехнуться, но недоверчиво зыркнув по толпе, отступил ближе к своим.
В эту ночь замерзли все лужи возле шурфа. Динозавр на что не восприимчив к перепадам температуры, но и он разыскал драные ватные штаны, с треском напялил их на свои мощные ляжки. В ту ночь роба на Хасане схватилась коркой льда, пока он бежал от шурфа к вагончику. И долго еще проходчик сидел у калорифера, стучал рондолевыми коронками, считал взрывы заряженных шпуров.
Накричавшись до хрипоты днем, вечером Лаптев прикидывал пройденные метры выработок, пересчитывал оставшиеся дни, довольный собой и бригадой, ухмылялся: