Сезон солнца - страница 4
— Тебе известно мое имя, но ты не знаешь, кто я. Я — Зарабет, падчерица Олава, торговца пушниной, и…
— И ты хочешь стать моей женой, потому что я тебе понравился с первого взгляда. — Магнус закончил фразу вместо нее. — Ты решительна. Это хорошее качество для женщины.
— Не поняла…
— Хорошо, когда женщина решительна и быстро соображает. Я поговорю с Олавом Гордым, мы определим выкуп и…
— Я не выйду за тебя замуж!
— Почему? — нахмурился Магнус. — Ты же сказала, что выйдешь.
— Ничего подобного я не говорила. Я тебя не знаю. И никогда в жизни не видела. Мы познакомились всего несколько минут назад. Из-за тебя я уронила ведро. Да и с чего это ты решил сделать мне предложение?
— Я торговец, приезжаю в Йорк несколько раз в год. Увидел тебя два дня назад и с тех пор наблюдаю за тобой. По-моему, из тебя получится хорошая жена. Ты мне подходишь. Ты будешь доставлять мне удовольствие, растить моих детей, согревать мне сердце, готовить еду и шить одежду.
Зарабет, несколько очарованная поначалу нахальством красивого и статного викинга, теперь была потрясена его упрямством, хоть и сама обладала этим качеством в полной мере. Он перестал быть смешным, потому что наконец стало ясно: его предложение серьезно. А с викингом, который имеет серьезные намерения, шутить не стоит. И все равно это какая-то бессмыслица! Такое ощущение, будто он выбирал себе рабыню, тщательно оценив ее достоинства.
Зарабет несколько встревожилась, взглянув в его сузившиеся глаза. Чужестранец больше не производил впечатления добродушного человека, готового посмеяться над своей шуткой. И все же отступить, проявить слабость было выше ее сил.
— Ты больше ничего не хочешь добавить, Магнус Харальд-сон? Значит, думаешь, я тебе подхожу? Звучит так, словно ты покупаешь рабыню. А вдруг я окажусь склочной, болтливой и ленивой? Что касается тебя, то я не знаю, каков ты… Может, ты бьешь женщин? Может, ты никогда не моешься, и от тебя пахнет протухшими внутренностями ласки? Может…
— Довольно, Зарабет. — Он умолк, потрясенный тем, как прозвучало имя девушки в его устах.
Затем сжал ее руки повыше локтей. Она похолодела от страха, но заставила себя успокоиться. Так и стояли молодые люди на площади Медных ворот, а вокруг сновали горожане, многих Зарабет хорошо знала. «Без сомнения, мы сейчас находимся в центре всеобщего внимания, так что волноваться нечего», — успокоила она себя и улыбнулась викингу. Улыбка получилась натянутой и неестественной.
— Не хочу пугать тебя, но если я что-то решаю, значит, так тому и быть. Я часто моюсь, как это принято в моей стране, и поэтому не пахну тухлятиной. У меня здоровые зубы и нет ни капли жира на животе. Мужчины не могут бороться за жизнь, если они жирные. Женщин я не бью.
Зарабет слушала как зачарованная.
Он нахмурился, пожал плечами и продолжил:
— Правда, у меня есть рабыня Сира, которая любит, чтобы я хлестал ее ремнем по ягодицам. Но я делаю это очень редко.
— У тебя есть рабыня, которая любит, чтобы ее били? — изумилась Зарабет, позабыв о страхе. — Да еще… по таким местам? Но это же глупо! Я тебе не верю. Зачем ей это нужно?
— Все так, как я сказал. — Магнус снова пожал плечами. — Она очень страстная женщина, и боль усиливает удовольствие, которое я доставляю ей. — Он прищурился, глядя в зеленые глаза Зарабет. — Почему ты не веришь мне? Я говорю правду. Ты вскоре сама убедишься в этом.
— Дело не в том, что я тебе не верю. Просто не нужно посвящать меня в такое, даже если это правда. При одной мысли о том, что меня могут ударить, да еще по такому месту… Нет, мне это не нравится.
— Я не стану тебя бить. Даже если ты захочешь, я не сделаю этого ни за что в жизни.
— Я не захочу этого. — Зарабет невольно заинтересовалась этим человеком и добавила:
— Никогда!
В его голубых глазах теперь застыло совсем иное выражение. Женская интуиция подсказывала, что викинг думает о том, какова она без одежды.
— Может быть, теперь ты отпустишь меня, Магнус?
— Нет. Мне нравится чувствовать твое тело, ощущать его тепло и мягкость, вдыхать твой запах.
— Тогда по крайней мере не держи меня так сильно. У меня руки затекли.