Сгорая в твоих объятиях - страница 6

Провалиться бы в подвал. Обратиться бы стаей снежинок и раствориться за окном.

Ведь почти забыла.

И ещё коллега бесцеремонная.

— Дэсмонд, выйдешь — направо за угол дома, на торце здания крыльцо. Там поговорим, — Эжени встала со стула, повернулась к Юлиссе. — Раз уж ты сюда пришла, подмени, пожалуйста, — процедила сквозь зубы.

— Конечно, дорогая, — Юлисса проводила плотоядным взглядом Дэсмонда. — Слушай, где ты такого жаркого парня откопала, а? Скинь адресок, я тоже схожу, покопаюсь, может, там и на мою долю найдётся? У меня и лопата есть.

— Боюсь, если ты найдёшь себе кого-то похожего, у вас обоих случится перегрев.

Дэсмонд дожидался терпеливо возле заднего крыльца, с интересом исследовательским, туристическим почти разглядывая обшарпанного вида кирпичную пятиэтажку, ряд окон над козырьком, увенчанным тяжелой шапкой снега.

— Ты не мёрзнешь? — спросил, едва Эжени прикрыла за собой массивную железную дверь и спустилась по ступенькам на дорожку.

— А ты?

— Нет. Но в пальто уютнее. Человеческая привычка.

— Какого… лешего ты следил за мной? Зачем приперся ко мне на работу?

— Подумал, что ты вряд ли станешь выгонять меня и скандалить прилюдно, — невозмутимо пожал плечами Дэсмонд. — И тем более не сбежишь от меня со своей рабочей смены.

— Для существа, определённо не обременённого какой-либо трудовой деятельностью, ты на удивление много знаешь об этом звере — «работа», — не удержалась Эжени от замечания резковатого, язвительного.

— Для девушки, совсем меня не знающей, ты делаешь слишком поспешные выводы. Эжени, успокойся, я не желаю тебе ничего плохого, не собираюсь ни грабить тебя, ни продавать в подпольный бордель. Я не серийный маньяк-убийца. Тебе станет легче, если я скажу, что ты мне просто понравилась?

Короткий нервный смешок вырвался сам.

— Вид сзади понравился? Извини, конечно, но одноразовый секс ещё не повод для знакомства.

— Тебе не понравилось?

Во имя богов!

Эжени огляделась и продолжила немного тише:

— Понравилось, — леший с ним, пусть потешит своё мужское самолюбие.

— И это было не один раз.

— Что? — вдруг возникло ощущение, будто несчастный сугроб сполз-таки с козырька и обрушился ей на голову.

— Это было два раза, — повторил Дэсмонд терпеливо.

— Э-э… И когда был… второй раз?

— Примерно через семь минут после первого.

Неудивительно, что наутро так голова раскалывалась. Если она потом ещё раз энергии вытянула… даже если во второй заход меньше, то всё равно в сумме получилось чересчур много.

И удивительно, как она не растаяла в его руках в самом прямом смысле.

Зелёные глаза пристально, изучающе следили за выражением её лица.

— Ты не помнишь?

— Я… Ну… — почему-то под вопросительным взглядом Дэсмонда стало неловко.

— Поэтому ты начала вести себя так странно.

— К-как? — она же, забывшись, ведомая лишь инстинктами сущности, не изнасиловала там бедного парня?!

Хотя, конечно, до бедного ему далеко. Тоже во всех смыслах.

— Как, прости, пьяная, — Дэсмонд улыбнулся извиняюще. — Много хихикала, говорила разные глупости… не спрашивай, какие именно… всю дорогу в такси пыталась… кхм, залезть ко мне в штаны. В общем, не думай об этом.

— Издеваешься, да? — сначала сказал, а потом не думай?

Действительно, какие пустяки!

— Нет, — выражение лица серьёзное, смотрит так, словно вот-вот опустится прямо здесь на одно колено и сделает предложение руки, сердца и всего движимого и недвижимого имущества.

Вдруг он сумасшедший? Не может молодой человек — или нечеловек, не суть, — его полёта бегать за безвестной девушкой из семьи скромного достатка, приехавшей из дальнего пригорода!

Дверь приоткрылась и на крыльцо выглянула Юлисса.

— Эжени, там народ проснулся, понабежал, бубнят, почему опять только одно окно работает, непорядок, позовите администратора и дайте жалобную книгу.

— Заеду за вами в семь вечера. К тебе, — сообщил Дэсмонд спокойно.

— Мы будем вас ждать с огромным нетерпением, — заверила Юлисса.

— До свидания, Юлисса. До завтра, Эжени, — кивнул Дэсмонд, развернулся и скрылся за углом дома.

— Юл, вот обязательно было встревать? — Эжени поднялась на крыльцо. — Какой бал, какие, в болото, холостые друзья?!