Шале - страница 21

– Главное – согласовать, что мы будем говорить, – предупреждаю я Энди, как только разговор по телефону заканчивается.

– В каком смысле? Я ни при чем. Не впутывай меня!

– Нет, ты при чем! Мы были вместе, когда потеряли их. И вместе потом искали.

– И это очень плохо, потому что…

– Ничего подобного! – рявкаю я. – Но мы потеряли своих туристов и, мало того, затянули с оповещением властей. Особенно с учетом погоды. – Тру ладонью лицо. – Это серьезное дело, Энди.

– Но босс-то у нас ты! И не устаешь мне об этом напоминать.

Я хватаю Энди за грудки и притягиваю к себе так, что наши лица почти соприкасаются.

– Мы были вдвоем – и я не припоминаю, чтобы кто-то настаивал на вызове спасателей, – рычу я. – Мы оба временами ехали слишком быстро, не заботясь о клиентах. Оба! И отвечать будем вдвоем. Улавливаешь? Попробуешь меня утопить, и я утащу тебя за собой. Мы оба себя проявили не с лучшей стороны. Действовали не так, как следовало бы, не правда ли? Ричард видел с клиентами нас обоих. По документам мы вдвоем владеем компанией, хоть деньги и были практически полностью мои. Так что ты отвечаешь наравне со мной. Ясно?

Энди яростно вырывается из моей хватки.

– А ну пусти!.. Ладно. Давай решим, что будем говорить.

«Дейли мейл»

30 декабря 1998 года

Один из двоих туристов, пропавших на курорте Ла-Мадьер во Французских Альпах, был найден живым в результате продолжительных поисков. Вчера его в критическом состоянии доставили в госпиталь в Гренобле.

Второй мужчина, предположительно его брат, до сих пор считается пропавшим без вести. Франсуа Дельпон, руководитель поисковой группы, заявил: «Наши специалисты продолжают поиски на горе, где братья катались на лыжах, но погодные условия сильно осложняют нам работу. Мы очень рады, что одного из них удалось найти живым. Поиски второго брата продолжатся, сколько будет нужно, с учетом погодных условий».

«Двое мужчин катались с местными инструкторами, которые сейчас помогают нашим экспертам выяснить, что произошло. Пока никто не был арестован, и по всем признакам данное происшествие является лишь трагическим несчастным случаем».

В комнате для допросов жуткая духота. Сейчас раннее утро, и я проторчал в участке всю ночь, дожидаясь, пока полицейские отыщут кого-нибудь, кто говорит по-английски, чтобы снять с меня показания. Из-за стресса мне не хотелось бы отвечать на вопросы на французском, чтобы быть полностью уверенным в своих словах.

Официально я не обязан дожидаться, пока меня допросят, но если сказать им, что я не стану сидеть и ждать переводчика, в то время как двое туристов пропали без вести, это может показаться странным, верно? Наконец, дверь открывается, и ко мне заходит мужчина с равнодушными глазами, в полицейской форме.

Я встаю, и он протягивает мне руку. Я пожимаю ее, и мы оба садимся.

– Спасибо, что пришли, – говорит полицейский. – Извините, что заставили вас ждать.

– Ничего страшного. Но это был очень долгий день, и я смертельно устал. Давайте перейдем к вопросам, и тогда все мы сможем немного отдохнуть.

Это звучит чуть более резко, чем я предполагал. Надо сохранять спокойствие. Придерживаться плана, напоминаю я себе.

– Думаю, вы уже знаете из новостей, что одного из мужчин нашли, – говорит офицер.

Волна облегчения прокатывается по моему телу, сразу же сменяясь паникой. Как он, жив? В сознании? Понимает ли, что мы слишком поздно вызвали спасателей? Где он был? Видел ли нас? Что он расскажет властям? Скажет, что мы ехали чересчур быстро? А может, это просто ловушка?