Шальные мужчины Кэрью - страница 36

После ужина, как и в другие теплые вечера, они уселись на заднем крыльце дома Бауэрсов, – Эльза, Риф, Леон, Джо и дядя Фред, скрывавшийся в сумраке маленьких кустов, росших слева от крыльца. Он сидел на корточках, раскачиваясь своим худым телом взад и вперед и тихо бормоча сам с собой. Воцарилось молчание. В первые вечера после возвращения Джо было столько материала для разговоров, столько захватывающих вопросов и живых ответов, столько рассказов о жизни Джо во Франции, что они немножко устали от всего этого и были счастливы посидеть часок молча.

В доме еще не зажигали света. Эльза слышала, как мать работает на кухне, сбивая кусок масла, а потом прибирая в полутьме и напрягая, конечно, глаза по долгой привычке к экономии керосина. Эльза думала о том, как дневной свет всегда проникает в дома и умирает в них по вечерам в скудном одиночестве. День никогда не умирает вне дома, он только исчезает, и чувствуешь ясно, куда он исчезает. А смерть сумерек в доме… при мысли об этом невольно вздрагиваешь!

Немногие доносившиеся звуки только оттеняли тишину; заглушенный лай собак, какой-то нереальный и тоскливый среди тоскливых просторов; воркование голубей Леона на чердаке риги, уютное, знакомое, жалобное; деловитое, сухое верещание сверчков в закоулках, и над всем этим пронзительное кваканье лягушек, эта упорная, бесконечная нота торжества и отчаяния бредя шей во сне земли.

Стив Бауэрс находился где-то в сараях, хотя все вечерние работы были окончены. Эльза много думала об отце в эти дни начала лета. Его не тянуло сидеть здесь и любоваться голубоватыми обволакивающими волнами сумерек. Жизнь догнала, обогнала его, и он стал человеком вечно на бегу; он все бежал и бежал с запорошенными глазами, стараясь не отстать от жизни. Он превратился в угрюмого, вечно спешащего куда-то человека, не находящего в душе покоя, и в его глазах уже не было больше спокойствия и искреннего смеха.

Леон сидел на табуретке для доения и строгал щепку; Эльза узнавала в нем прежний характер отца, то легкое бодрое настроение духа, которым отличался когда-то Стив Бауэрс. Леону было теперь без малого двадцать лет, но он не учился в сендауэрской агрономической школе, как это делали в свое время Гек Лови и Джорджи Олсон. Он начал уже забывать об этом огорчении и даже, пожалуй, совсем забыл о нем, вероятно, потому, что родился в этой суровой местности, которую обвевали ветры и до самого сердца земли промывали дожди. Леон, к счастью, никогда не узнает тоскливого раздумья над прошлым, мучительной жажды будущего, этого постоянного голода души, стремящейся к тому, что навсегда потеряно, и что, быть может, никогда не удастся найти.

Зато Риф не забывал, Дела шли у него все лучше и лучше, но на него нападали мрачные сомнения, и по вечерам, вот как сейчас, он любил сидеть в полном молчании, Эльза слышала, как он кричал во сне прошлой ночью, так как ему снова мерещилось, будто он под отчаянным ветром взбирается на ветряную мельницу и просовывает руку в крутящиеся крылья. Но Эльза понимала, что Риф – отрезанный ломоть. Ну да, ведь можно отделиться, когда душа прикована к одной из ярких белых звезд, а не схоронена в этой измученной ветрами земле.

Янтарь погас на западе во мгле полей, и с уходом тепла земля накинула на себя прозрачную синюю мантию. Загорелись звезды, белые и живые, светя так близко из необъятной глубины тьмы. С северо-востока, заглушенный расстоянием, донесся меланхолически упорный свист пассажирского поезда, подходившего к Гэрли. Невольно все обернулись и посмотрели туда, где, точно насекомое со светящимися члениками, полз вдоль степи поезд.

– В этом поезде возвращается домой Бэй Кэрью, – громко сказал Леон.

Эльзу охватило внезапное беспокойство и раздражение против всего кругом и, главным образом, против самой себя, Она уже вчера узнала о возвращении Бэлиса Кэрью: Джоэль и его сестра Ада приезжали в своем недавно купленном автомобиле и сообщили Эльзе эту новость, У них завтра вечером должны состояться танцы в сарае, и они спросили, не пожелает ли Эльза приехать к ним вместе с Леоном? А Рифа они предполагали встретить в городе и попросить его привезти Клэрис Флетчер. Будет веселье без конца, особенно ввиду возвращения домой Бэлиса. Ада улыбалась, как котенок.