Шанс на счастье - страница 34

— Где карточка?! — снова спросила она и, когда я промолчала, сделала новый надрез, только ниже.

— Пожалуйста, хватит! — взмолилась я, давясь рыданиями. Теплые струйки струились из обоих порезов. Я старалась не думать, что капающие звуки, раздававшиеся в тишине — моя собственная кровь, стекающая на пол.

— Думаешь, мне интересно, где эта проклятая карточка? — язвительно проговорила она, проводя скальпелем по животу, и новый крик боли вырвался из моего рта. — Единственное, что я хочу — это чтобы твой друг испытал ту же боль, что он причинил мне, убив моего мужа!

В конце ее голос сорвался на крик, и она воткнула нож мне в левое плечо, оставив его там. От боли у меня потемнело в глазах, но мне удалось сфокусировать зрение, как раз, чтобы увидеть, как она схватила со столика шприц.

— Знаешь, что это?

Единственное, что я пыталась сделать — не потерять сознание, чтобы не давать этой женщине лишнего повода для радости, но понять, о чем она говорит — было выше моих сил.

— Это хлористый калий. Вызывает моментальную остановку сердца, — Лидия выпустила немного жидкости, избавляясь от воздуха в шприце. — Его даже используют для смертельной инъекции.

Вникнуть в ее слова было трудно, но суть я уловила, поэтому, когда она приблизила иголку к моему горлу, попыталась увернуться, превозмогая адскую боль в плече.

— Нет! Не надо… — слова так и не были произнесены вслух. Из груди вырвался лишь приглушенный стон.

Неожиданно послышался какой-то шум, и я даже подумала, что это у меня в голове, но Лидия вдруг убрала руку и обернулась. В комнате замелькали размытые фигуры, но я уже потеряла связь с реальностью, второй раз за сутки теряя сознание.

— Мы не можем везти ее в больницу…

— Как ты объяснишь врачам, что…

Фразы, доносившиеся до моих ушей, были настолько отрывочны, что я не понимала, о чем разговор. Все тело болело, голова раскалывалась, но тут появился свет, ударивший в закрытые глаза. Я пыталась поднять отяжелевшие веки.

— Смотри, она просыпается, — послышался тихий голос рядом со мной, и наступила тишина.

Моя кожа словно плавилась от жара. Горло горело, и я мучилась от жажды. Очередная попытка открыть глаза оказалась тщетной, но я была вознаграждена, потому что моего лица коснулись холодные пальцы, принося блаженство маленькому кусочку кожи.

— Джессика, — позвал смутно знакомый голос. — Джессика, открой глаза.

«Я пытаюсь!» хотелось закричать мне, но потребность в воде вышла на первое место.

— Пить, пить, — выдохнула я, но не знала, услышали ли меня.

Руку отдернули от моей щеки, и мне захотелось плакать от досады, но даже на слезы я была не способна. Но тут моих губ коснулось что-то мокрое! Я разлепила их и в рот просочилась спасительная влага.

Мои веки слабо шевельнулись, и я уставилась на два синих огонька.

— Джессика, ты слышишь меня?

Я пару раз моргнула, и мне удалось сфокусировать зрение. Это были не огоньки.

Джаред смотрел на меня со смешенным чувством беспокойства и страха.

— Где я? — спросила я, но изо рта вылетел лишь слабый шепот.

— Ты в безопасности, — прошептал Джаред, уголки его губ еле заметно приподнялись. — Ты хочешь есть?

Словно в ответ на его вопрос мой желудок недовольно заурчал, и как по команде перед моим носом возникла чашка куриного бульона, запах которого вскружил мне голову.

— Пей по чуть-чуть, хорошо? — мягко произнес Джаред и, приподняв одной рукой мой затылок, прижал чашку к моему рту.

Теплый бульон заструился по пищеводу, оставляя невиданные ощущения. Никогда еще я так не радовалась еде.

Когда чашка опустела на половину, Джаред поставил ее на тумбочку.

— Почему так душно? — спросила я, с удивлением заметив, что парень в рубашке, застегнутой на все пуговицы.

— Джессика, я не хочу сейчас говорить о случившемся…

— О том, как сумасшедшая вдова чуть не убила меня? — перебила его я и резко втянула в себя воздух, почувствовав внезапную боль. Слова давались мне с трудом.

— Здесь нормальная комнатная температура, — внезапно переменил тему Джаред. — Просто у тебя температура.

Сначала я непонимающе смотрела на него, а потом огляделась. Комната походила на гостиничный номер, и все было бы в порядке, но тут мой взгляд опустился ниже. О, Боже.