Шарль-Луи Монтескье. Его жизнь, научная и летературная деятельность - страница 14

Монтескье быстро вошел в дружеские контакты со многими из выдающихся людей в Вене: с Карлом Эммануилом, наследником савойского престола, почерпнувшим, может быть, из знакомства с Монтескье свои конституционные идеи; с принцем Евгением, с князем Лихтенштейном, с графами Штаренбергом и Кинским, с маркизами де Брейль и де При. Но в Вене он остался недолго и проехал через Венгрию, где его поразил контраст между богатством знати и бедностью крестьянства. Затем, как сказано, ему не удалось побывать в Турции, и он свернул в Италию через Иллирию. По дороге Монтескье случайно встретился с милордом Честерфилдом, которого, кажется, встречал раньше в «Клубе Антресоли». Это был богатый, знатный, образованный англичанин, дипломат и политический деятель. Они решили путешествовать вместе и 16 августа прибыли в Венецию. Здесь Монтескье встретился с Джоном Лоу и с графом Бонневаль. Лоу в это время проживал в Венеции в неизвестности, занимаясь азартными играми на основании выработанной им собственной теории. Бонневалъ был смелый и энергичный авантюрист. Адъютант маршала во Франции, он был потом австрийским генералом, затем – турецким пашой. Бонневаль видал на своем веку многое, рассказал Монтескье всю свою богатую приключениями биографию и поделился с ним богатым запасом своих наблюдений.

Монтескье изучал памятники искусства, истории и современное положение страны, но его заметки о Венеции погибли в волнах Адриатического моря. Он отправился было уже в Фичину, как вдруг заметил, что за ним гонится несколько гондол. Опасаясь, что венецианское правительство приняло его за шпиона и желая избежать неприятностей, Монтескье бросил все свои заметки о Венеции в море. Оказалось, что действительно за ним следили, но беспокоить его не было приказано, так что он мог бы благополучно уехать со всеми своими заметками.

После Венеции Монтескье направился в Рим, где провел четыре месяца. Тут он близко сошелся с протестантским пастором Якобом Берне, который впоследствии следил за изданием «Духа законов». Кроме того, он постоянно бывал у кардинала Полиньяка, французского посла при папском дворе, где встречался со многими представителями высшего духовенства. Тут он познакомился с кардиналом Корсики, впоследствии папой Климентом XII, со священником Фуке – миссионером в Китае, с Витри, который, по словам Монтескье, «занимался производством древних медалей и предметов религиозного почитания верующих».

Сам Рим интересовал его не менее, чем проживавшие в нем почтенные прелаты, – как своими древностями, так и современным положением. Здесь, может быть, старые развалины навеяли Монтескье идею его «Рассуждения о причинах величия и падения римлян».

Перед отъездом Монтескье представился папе, который принял его весьма любезно и в виде особой милости разрешил ему и членам его семьи не соблюдать постов в течение всей жизни; Монтескье поблагодарил, и аудиенция кончилась. Вдруг на другой день ему доставили папскую буллу об освобождении от постов и громадный счет. Монтескье отдал посланному буллу и счет, прибавив: «Папа человек честный, мне довольно его слова».

Посетив Неаполь, Пизу, Геную, причем ни в одном из этих городов не останавливаясь надолго, Монтескье прибыл во Флоренцию. Здесь его задержали не столько достопримечательности города, сколько обворожительная маркиза Феррони – умная и красивая женщина, собиравшая в своем салоне цвет флорентийского общества. «Это прекрасный город, – писал Монтескье, – женщины тут так же свободны, как во Франции, но это не так бросается в глаза, и они не отличаются тем особого рода презрением к своему положению, которое ни в каком отношении не может быть признано заслуживающим одобрения. Тут царит вежливость, ум и даже знание».

Пребывание в Италии, помимо массы завязанных Монтескье знакомств и ознакомления с нравами, историческими памятниками и бытом страны, оказалось для него в высшей степени полезным еще и потому, что здесь он познакомился с лучшими произведениями искусства и, таким образом, пополнил важный пробел в своем образовании.

«С тех пор, как я нахожусь в Италии, мои глаза открылись по отношению к искусству, о котором я раньше не имел никакого представления», – писал Монтескье. Очень возможно поэтому, что здесь впервые задумано им «Исследование о вкусе».