Шарлотта Морель - страница 4
На протяжении всего дня от площади Звезды до самых окраин города Париж выглядел, как плац для парадов. Всюду маршировали военные оркестры, блистали парадные формы, пели трубы, гремели барабаны. Пуговицы солдат отливали золотом в солнечных лучах, сердца зрителей замирали от звуков бравурных маршей. Вечером на улицах были устроены танцы.
Шарлотта хотела побывать везде и все увидеть, и Тома пришлось сопровождать ее от одного места к другому до самого позднего вечера. На площади Шатле они попали в толпу, и на некоторое время он потерял ее из виду. Люди танцевали, и Шарлотта была в самой гуще событий, счастливая и возбужденная, но немного напуганная тем, что оказалась в плотном людском круговороте.
Она оглянулась, ища в толпе высокую фигуру Тома, и увидела бледного белокурого молодого человека, который наблюдал за ней, прислонившись к столбу. Он стоял в свете фонаря, как бы выделявшего его из окружавшей темноты.
Шарлотта неотрывно смотрела на юношу, чья необычная красота и очень светлые волосы, длинные в соответствии с романтической модой, выдавали в нем иностранца. Свет падал на выдающиеся скулы, страстные темные глаза, короткий прямой нос и четко очерченный рот. Под хорошо пригнанным черным костюмом была свободная рубашка, соответствовавшая, как и прическа, романтической моде. Костюм не мог скрыть крепкую мускулистую фигуру, разительно контрастировавшую с холеными тонкими руками и грациозным наклоном головы. Он внимательно смотрел на Шарлотту, как будто любил или ненавидел ее всю жизнь. «Кто он? — подумала она. — Какое странное лицо. Наверное, он поляк».
Он показался ей совсем молодым и неиспорченным человеком, который может влюбиться с первого взгляда даже в толпе. Она попыталась вспомнить, где она могла встречать его раньше. Он ей явно кого-то напоминал. Возможно, это было в ее мечтах, где-то в прошлом, в другой жизни. Он действительно был неотразимо хорош, и внезапно его красота зажгла в ней ответный огонь. Похоже, что в ее изломанной душе кто-то вдруг тронул туго натянутую струну, и она вся, с ног до головы, внезапно завибрировала в тон низкой и печальной музыкальной ноте.
На миг Шарлотта представила себе фигуру юноши, напоминавшего ей Христа на распятии. Она содрогнулась, подумав об окружавшей его темноте, способной вновь поглотить его и вернуть в прошлое, откуда он появился.
Шум и смех вернули ее из задумчивости. Погасли массивные канделябры за высокими окнами, зажженные для какого-то шикарного бала, вероятно, с которого и явился этот молодой человек в черном костюме. Она отвернулась и снова окунулась в теплую, почти домашнюю атмосферу толпы. Ее схватила чья-то сильная рука, и кудрявая голова с голубыми глазами склонилась к ней.
— О, Тома, — сказала она с облегчением.
— Пойдем домой, ты устала. Я испугался, что тебя здесь задавят. Это какое-то сумасшествие.
Он резко пошел прочь, увлекая ее за собой. Она чувствовала себя спокойно и счастливо, душа ее ликовала. Когда она шла по улицам, наполненным смехом, ей казалось, что она вернулась из другого мира.
Цыгане, разбившие лагерь на равнине Обервиль, оказались в конце большого табора, расположившегося у самых предместий Парижа.
Три потрепанные повозки, две исхудавшие лошади, скудное сохнущее на ветру белье, чайник, кипящий на дымном костре, — так выглядел маленький бедный лагерь, вокруг которого бегали смуглые дети.
Мальчик лет десяти сидел, скрючившись, на ступеньках одной из повозок и щипал струны гитары, наполняя прохладный воздух сентябрьского утра незатейливой мелодией. Сидящая у костра полная женщина что-то ему сказала, но он не обратил на ее слова внимания.
Эти смуглые цыгане оставались одни на пустоши, озаренной лишь слабым отсветом костра.
С ближайшей дороги донесся стук подбитых гвоздями башмаков. Показался крестьянин, коренастый, видимо, уверенный в себе человек, который возвращался из города. Мальчик с гитарой даже не поднял головы. Крестьянин прошел еще сотню ярдов. Он подумал о том, что если пересечет поле и срежет угол до перекрестка дорог, то сэкономит много времени. В этот момент он увидел высокого молодого человека, который шел ему навстречу с мольбертом в холщовом мешке на плече.