Шекспир отдыхает - страница 11

стр.
то спасибо на большее не был способен
вот и первой свободы смертельный глоток
чтобы верили гордо и не горевали
все ступившие прежде в фотонный поток
все идущие вслед кто остался в реале

«который год мерещится страна…»

который год мерещится страна
где лихо блещут на лице очки
потом лицо встает из-за стола
берет печать и говорит апчхи
культурно вместе в лагере лесном
кто песням рад и всем словам вообще в них
пройди к пруду там девушка с веслом
так хороша в своих трусах волшебных
глотнуть аплодисментов и речей
в поту труда сердца звенят в зените
граненые нет никогда ничей
я не был собутыльник извините
я прятался в укромном далеке
среди одной прекрасной иностранки
а в бережно разжатом кулаке
ни трех рублей давно ни нужной справки
лишь изредка душа внутри грустна
под веслами подрагивает пруд
ей не на что поправиться с утра
где этих денег сроду не берут

«притерт горизонт и другими людьми…»

притерт горизонт и другими людьми
на улице будень придуман подробный
объем головы арендует внутри
не я а неведомый разум подводный
невидимый нам обитатель на дне
которому там расскажи обо мне
о чем я несчастный в душе кубометр
простого пространства заныл семиструнно
мне месяц башку желобами проел
по шкуре сапфирной и выдоху трудно
из долгого горла легла колея
глаза васильков на лице ковыля
кому межпланетный трагический гость
по ноздри в потемках где свечи сочатся
пространства котомка и времени горсть
под толщей воды возмужать и скончаться
светило с высот ослепительный блин
зачем это снилось и кто это был
кто потно старался и спит наконец
с петрушкой в зубах по традиции жанра
ты вечности всей подневольный гонец
на волю и жабрами жабрами жарко
моллюск преуспеть в животе госпожи
которому жизнь обо мне расскажи

«дорога в наледях на брно две зимних смерти…»

Памяти А. Сопровского

дорога в наледях на брно две зимних смерти
в столице слякоть но с утра вполне красиво
покуда не через порог покуда вместе
отлично время провели за все спасибо
за то что встретились и врозь хранили верность
вдохнем тогдашнего огня и вновь наполним
сойтись бы как-нибудь опять пока не вечность
на самой светлой из планет какую помним
все было с вами рождеством и новым годом
теперь на росстанях гудки и давка в кассах
и не сдвигая по одной перед уходом
за тех кто мертвые сейчас на этих трассах

«пора седлать осла…»

пора седлать осла
скитаться на покое
где липа не росла
и след не лип к подкове
в последний лес камней
простор в столетней стуже
слепому даль темней
и перспектива уже
тумана молоко
сплошь облако и мыло
совсем невелико
все что сбылось и было
слаб человек с ослом
калибр привычной вещи
настолько мал числом
исчез и много меньше
без пользы вся езда
глаза слизнуло светом
здесь тензор и звезда
и тайна только в этом