Шел ребятам в ту пору… - страница 33

— Вот бы мне так спивать, — восторженно шептал Ваня сестренке.

В один из вечеров, после ужина, Кондрат Калистратович спросил у Вани, улыбаясь:

— Хочешь на перепелиную охоту?

— Так я ж стрелять не умею.

— А вот сейчас пойдем с тобой чистить охотничье ружье, я тебя и научу.

В огороде, за хатой, где по вскопанной земле безжизненно распласталась сгоревшая под палящими лучами солнца картофельная ботва, Кондрат Калистратович расстелил мешок, сел и начал разбирать ружье:

— Вот смотри, Ваня: это затвор, это боек. — Каждую деталь отец долго тер тряпкой, смазывал ее машинным маслом и, собрав затвор, снова разбирал его, заставляя Ваню:

— А ну-ка, собери теперь сам.

Ваня сжимал толстые губы, сопел и, склонив свою кудрявую голову, усердно трудился. Когда наука сборки и разборки ружья была постигнута, Кондрат Калистратович начал учить сына стрелять.

Теперь каждый вечер Ваня терзал отца вопросами:

— Пап, ну когда же поедем на охоту?

— Скоро, сынок.

И это «скоро» наступило. Субботним угасающим днем отец и сын ехали на конях в широкую и раздольную приманычскую степь. С патронташем на груди, с ружьем за спиной Усков посматривал на сына и любовался умением мальчишки держаться в седле.

…Прогремел ружейный выстрел Кондрат Калистратович убил первую перепелку. Ваня подбежал к убитой птице. Увидел на серых перьях кровь и остолбенел. Потом погладил птицу.

— Бедная перепелочка, ты хотела жить, а тебя убили. Я никогда не стану охотником.

Ваня принес птичку в ладонях.

— Папа, поедем домой! — В глазах мальчика стояли слезы.

— Так ведь охотиться мы приехали?! Над нами дома будут смеяться, скажут: вы не охотники, а тюхи-матюхи. Распустили нюни над птицами!

Ваня больше не выказывал жалость. Он молча приносил перепелок и запихивал их в мешок.

Дома, когда высыпали на кухне дичь, мать пришла в восторг от удачной охоты. Принялась ощипывать перепелок. А когда приготовила жаркое, Ваня отказался от еды. Заложив руки в карманы латаных штанов, пошел на другую улицу, к Мите.

Зимой отца перевели работать в Дивное. В старой, потерявшей теперь свой уют хате остались двое учеников: Надя и Ваня. Надо было закончить учебный год.

Учиться Ваня начал с шести лет. Приедет, бывало, отец домой и после вечери садится что-то писать. Сосредоточенный, он и не слышит робкого дыхания Вани. Мальчик становится на цыпочки и заглядывает через плечо. Шмыгнув носом, малыш выдавал свое присутствие. Отец переставал писать и ласково обращался к нему:

— Чего тебе?

— Пап, я тоже хочу писать.

— Будешь, сын, писать, будешь.

Темные брови шестилетнего малыша сходились у переносицы, лицо приобретало сосредоточенное выражение.

— Пиду в школу. — Смотрел на улыбавшегося отца и более настойчиво подтверждал — Первого сентября пиду.

И пошел. Вместе с Надей. Проснулся рано-рано. Умылся, попросил у мамы чистую сорочку, а штаны были одни. Пришли они в школу к звонку. У дверей цепочкой выстроились первоклашки. Надя шепнула:

— Иди сам просись у учительницы, чтоб приняла тебя.

Раньше каждое утро Ваня встречал у дома и провожал долгим взглядом молодую учительницу, направлявшуюся в школу. Когда солнышко было вровень с крышей хаты Усковых, она проходила мимо. Ваня разогнался было к ней — спрошусь, она разрешит, а потом остановился: ну а вдруг не пустит, вдруг выгонит? Он тихонько пристроился к шеренге ребят и вошел в класс последним. Как и все, сел за парту. Учительница стала вызывать первоклассников по фамилии.

— Мальчик, а ты чей? — спросила Галина Афанасьевна.

— Вы ж ходите мимо нашей хаты каждое утро. Не узнаете меня, что ли? Усков я. Ваня Усков.

В классе засмеялись.

Ваня зарделся весь, понурился.

— Ну что ж, я запишу тебя, Ваня Усков. — Учительница строго посмотрела на ребят, и они притихли.

Вечером сияющий Ваня подбежал к отцу и похвастался:

— Ага, меня учительница записала в школу. И завтра пиду, и все время теперь буду ходить.

— Ты ж внимательно слушай учительницу, а то, знаешь, какие у нее слова хитрые, — Кондрат Калистратович подморгнул Анне Ивановне, — кто ее не слушает, они в одно ухо влетают, а в другое вылетают.

Ваня согласно кивнул и попросил: